— Спасибо, Франко, — улыбнулась Бетси, — я подумаю.
Глава 22
Недолго Матильде пришлось наслаждаться покоем, наступившим для неёе с недавних пор. Нет, у Эдеры и Андреа всё было в порядке, и оба Валерио тоже чувствовали себя прекрасно, а вот Манетти... Душа болела у Матильды за этого бедолагу, за которым невезение всю жизнь следовало по пятам. Казалось бы, что могло случиться теперь, когда он, наконец, обрёл работу, и самого себя, и любовь близких? Но представьте себе, случилось! Манетти обвинили в том, что он похитил Дженнарино, и потребовали вернуть мальчика в приют.
— Да вы с ума сошли! — возмущённо заявил Манетти агенту по защите несовершеннолетних. — Я оформлял просьбу об усыновлении по всем правилам, я взял ребёнка к себе, чтобы он не остался на улице! Вы знаете, что он бежал из дома, где его избивали и с утра до ночи заставляли работать? Такого малыша!.. Его нашли на вокзале — грязного, оборванного, голодного, привезли в приют, откуда он тоже, кстати, всё норовил убежать, потому что и там, видно, не мёд. А тут как раз пришёл я!.. Теперь мальчик, наконец, успокоился, он никуда не хочет бежать, он счастлив...
— Синьор Манетти, — остановила его дама по имени Мария Мадзетти, занимающаяся проблемами несовершеннолетних, — когда нам стало известно о смерти отца Дженнарино, мы пошли в семью, которая брала его на время к себе. Так вот, эти люди заявили, что мальчика у них похитили вы! И официально предъявили вам иск.
— Но ведь я взял его из приюта!
— Они утверждают, что ребёнок сбежал туда от вас, но вы снова его забрали к себе.
— Это непостижимо! Мы заботимся о мальчике, как о принце, а у нас его хотят отнять... — Манетти едва не плакал от бессилия и несправедливости.
— Не надо так волноваться, — сказала синьора Мадзетти, — если всё, что вы говорите, правда, то суд решит дело в вашу пользу. А пока мы вынуждены забрать ребёнка с собой. Где, кстати, он?
— В путешествии! Жене очень хотелось показать ему Италию.
— Мы придём за ребёнком через два дня, — строго сказала синьора Мадзетти. — Постарайтесь к тому времени вернуть его из путешествия.
— Не отдавайте меня в эту тюрьму! — вопил Дженнарино, вырываясь из рук взрослых.
— Это не тюрьма, а большой дом, где тебе будет хорошо, — поясняла синьора Мадзетти.
— Мне хорошо здесь, с папой и мамой!
— Дженнарино, милый, ты пойдёшь туда всего на несколько дней, а потом всё уладится, мы с мамой тебя заберём, — пообещал Манетти.
— Я убегу оттуда и вернусь сюда!
— Тогда ты только всё усложнишь. И за тобой придёт полиция, — продолжал уговаривать сына Манетти.
— Полиция? Значит, я правильно понял: вы отдаёте меня в тюрьму! — кричал Дженнарино. — Вы решили отказаться от меня! И я знаю, почему. У меня тёмная кожа, а вы хотите белого сыночка. Как Лало!
— Детка моя, мы любим тебя! — Лючия уже не могла сдерживать рыданий. — Ты — наш единственный сыночек, и мы сумеем тебя вернуть!
Дженнарино убежал в тот же день, и у Манетти не поднялась рука набрать номер детского приёмника, чтобы сообщить о возвращении Дженнарино.
— Завтра за ним, конечно же, придут, — сказал он Лючии, — но пусть хоть переночует дома.
В следующий раз Дженнарино проявил, гораздо, большую хитрость и побежал не домой, а к Матильде.
— Я знаю, ты добрая, ты меня не выдашь, — умоляюще посмотрел он на Матильду. — Даже папе и маме, пожалуйста, не звони. Они меня разлюбили.
— Они тебя любят, — заверила мальчика Матильда, — но я, пожалуй, и в самом деле не буду им сообщать, что ты здесь. Думаю, ничего страшного не случится, если ты денёк-другой посидишь не на приютском пайке, а на стряпне Матильды. Иди, помой руки, пока я приготовлю для тебя обед.
Через несколько минут стол, накрытый для Дженнарино, уже ломился от яств, но Матильда вдруг всплеснула руками:
— Боже мой! Я взбила яйца с сахаром для торта... И куда ж это всё подевалось? Неужели тут побывали мышки? О, одного мышонка я, кажется, знаю! Его зовут... Лало! Придётся мне хорошенько его отшлёпать.
— Бабушка, — вытирая остатки крема с губ, произнёс Дженнарино, — не надо наказывать Лало! Это я съел сладкое. Мне очень хотелось есть.
— Ладно, садись за стол, а я пойду открывать дверь. Кто бы это мог быть?
— Не выдавай меня! — крикнул ей вдогонку Дженнарино. — Я спрячусь.
Дженнарино проявил неожиданную находчивость, укрывшись за шторой, но и Манетти не такой уж простак: