- Je n'ai rein fait, Willie, rein, je te dis...1 - говорила она. Таррант не успевал разбирать быструю речь.
Но Вилли резко перебил ее тоже по-французски:
- Tait-toi, petite voleuse.2 - Он быстро направился к Тарранту. - Вы уж извините, сэр Джи! - На его лице появилось смущение. Он злобно посмотрел на Люсиль, которую притащил за собой. - Ну-ка, возвращай, что взяла. И принеси извинения, негодяйка!
Теперь уже на лице девочки не было вызова. Ее глаза наполнились слезами, в них было раскаяние.
- Извините, - прошелестела она и протянула сложенную газету. В ней Таррант увидел свой собственный бумажник, который, как ему казалось, должен был и сейчас спокойно лежать во внутреннем кармане пиджака.
- Господи! - только и сказал он и вопросительно посмотрел на Вилли.
- Старые привычки, - беспомощно развел тот руками. - Вы, пожалуйста, извините...
- Нет, нет, ничего страшного, - пробормотал Таррант, который и сам заметно смутился. Он взял бумажник, потом положил его назад во внутренний карман.
- Господи, как она мне надоела! - буркнул Вилли. Он сел на диван и взял девочку за плечи. - Послушай, детка, я же говорил тебе, чтобы ты никогда больше этого не делала. И Модести твердила тебе то же самое. Последние две недели ты была умница. Ну зачем же теперь все портить?
- Я не хотела, Вилли, - прохныкала Люсиль. Ее маленькие пальчики стали поправлять Вилли галстук. Тарранта восхитил этот типично женский жест. Затем она фыркнула и провела рукой по глазам, смахивая слезы. - Но он просто из этих... - Она осеклась и произнесла пару слов по-арабски, потом добавила: - Ну вылитый английский турист...
- Никогда не смей никого называть английским туристом! - гневно перебил ее Вилли и снова виновато посмотрел на Тарранта. - Это оскорбление. Даже если человек и в самом деле английский турист...
- А что она вам сказала по-арабски? - полюбопытствовал Таррант, машинально отметив, что снова начал вопрос с проклятого "А".
- Она сказала, что вы... так сказать, сидячая мишень... - Вилли обернулся к Люсиль и строго произнес: - Ты понимаешь, что заслужила хорошую порку?
- Понимаю, - прошелестела девочка, опуская глаза, в которых блестели слезы. По тому, как она вдруг съежилась, стало понятно, что угроза порки для нее - не пустой звук, а вполне реальная перспектива, но что даже воспоминания о плетке не могли заставить отказаться от искушения оставить с носом "туриста".
- Но ты прекрасно знаешь, черт возь... - тут Вилли осекся и вовремя взял под контроль свои эмоции, - что я никогда тебя не порол. Так что хватит выжимать из себя слезы. Помни, что я Вилли Гарвин и повидал виды....
Тут открылась дверь спальни Модести. Она вышла с замшевой курткой в одной руке и шалью в другой. Таррант отметил, что она и бровью не повела, обнаружив какой-то конфликт.
- Я готова, - сказала она. - А где Венг? Из кухни появился молодой индокитаец, выполнявший в доме Модести обязанности дворецкого. Он снял белый пиджак, в котором обычно появлялся в доме, и теперь на нем был легкий серый костюм.
- Да, мисс Блейз.
- Думаю, вам с Люсиль пора ехать. Можешь взять "даймлер". И хорошо бы вам оказаться у бассейна с тюленями, когда их начинают кормить и кидают им рыбу. Люсиль очень понравится, как они хватают подачки на лету.
- Хорошо, мисс Блейз, - сказал Венг и, улыбнувшись девочке, осведомился: - А что она еще может делать сегодня - во избежании лишних споров?
Модести вопросительно посмотрела на Вилли, но тот беспомощно почесал затылок и сказал:
- Ты лучше в этом разбираешься, Принцесса.
Модести на это только лукаво улыбнулась и обратилась к девочке:
- Слушай меня внимательно, дорогая. Когда вернетесь из зоосада, Венг отвезет тебя вниз, в бассейн, можешь там поплавать. Потом можешь позаниматься косметикой за моим туалетным столиком и посмотреть телевизор. Там детская программа. Вечером напишешь письмо матери Бернар и можешь еще час посмотреть телевизор. Но в девять тридцать марш в постель, и чтобы не было никаких препирательств с Венгом на этот счет! Договорились?
- Да, Модести.
- Да, и еще. Посмотри, что там у тебя с одеждой и, если что-то надо купить до отъезда в школу, скажи мне. А то через четыре дня каникулы кончатся.
- Хорошо, я посмотрю...
Модести наклонилась, и Люсиль поцеловала ее в щеку. Затем девочка точно так же попрощалась с Вилли. После этого она подошла к Тарранту, протянула ему руку и церемонно произнесла:
- Мне было очень приятно познакомиться с вами, сэр Джеральд.
- А... благодарю, - отозвался Таррант, испытывая большое облегчение и даже не обратив внимания, что он опять начал фразу с проклятого "А!". Всего доброго, Люсиль, желаю хорошо провести время.
В подземном гараже дома, где жила Модести, Таррант переложил клюшки для гольфа из багажника своего "ровера" в открытый "роллс-ройс" Модести. Она села рядом с ним сзади. Вилли занял место водителя, и машина бесшумно двинулась по пандусу.
Когда "роллс-ройс" уже оказался в потоке машин на Бейсуотер-роуд, Модести открыла шкафчик, извлекла из него коробку сигар "Кларо" и, открыв, предложила Тарранту.
- Вы меня балуете, - отозвался тот, беря сигару.
- Я просто хочу немножко вывести вас из состояния сосредоточенности на предстоящей игре и победить вас. - Она сама открыла пачку "Голуаза", вытащила две сигареты, зажгла их и одну передала Вилли. - Ну, а что там случилось с Люсиль? - осведомилась она у Вилли.
- Стащила бумажник у сэра Джеральда, - устало отозвался тот. - Ну, что прикажешь с ней делать, Принцесса?
Модести посмотрела на Тарранта с улыбкой, в которой смешались сочувствие и веселое любопытство:
- Это правда?
- Увы, да, - сокрушенно отозвался тот. - Она сочла меня легкой добычей. И была конечно же права, хотя, признаться, я несколько расслабился. Ведь у вас не было плакатов с призывом опасаться карманников.
- И маленьких девочек, - мрачно добавил Вилли. - Я как-то раз попросил ее принести мне шлепанцы, а она взяла и свистнула мою паркеровскую авторучку.