Таррант поднялся на ноги. Все получилось, как он и предполагал. Селби совершил промах и теперь хочет, чтобы все осталось шито-крыто. Но Таррант жаждал крови.
Он вспомнил, как Далл говорит о ранах Модести. Он вспомнил, как отреагировал Селби на ее послание. Он вспомнил пробелы в истории ее борьбы. Пробелы, которые приводили его в смятение.
Вспоминая все это, он посмотрел на его превосходительство Роджера Селби.
- Смею вас заверить, господин министр, мой отчет будет точным и подробным, - сказал он.
Прошло почти семь недель после того, как Далл звонил Тарранту из Стамбула. Теперь Таррант выходил из зала прилета танжерского аэропорта. Его ждал Вилли Гарвин и "мерседес".
- Далл тоже здесь, Вилли? - спросил Таррант, когда машина плавно тронулась с места.
- Прилетел сегодня утром из Штатов, сэр Джи. Модести надеется, что вы сможете погостить у нас несколько дней. Места хватит всем...
- А как Люсиль? - осторожно спросил Таррант.
- Видите ли, - Вилли пожал плечами, - получилось так, что, когда все осталось позади, она не пришла в восторг от нас с Модести. Я попросил Далла помочь, и он устроил для нее медицинский консилиум еще там, в Стамбуле. Психиатры вынесли вердикт: мы плохо сочетаемся друг с другом. - Вилли сокрушенно почесал в затылке. - В общем, он забрал ее в Штаты и нашел семью, которая взяла ее к себе...
- Вы не возражали?
- Нет. Так лучше. Мы с Принцессой для нее теперь пустое место. Может, так оно всегда и было. Таррант кивнул.
- А что Модести? - спросил он.
- Порядок. Выглядит на миллион долларов.
- Насколько я понимаю, ей пришлось несладко.
- Да, дельце получилось крутое. - Вилли говорил без обиды или сожаления. Просто давал профессиональную оценку. - Вообще-то у нас простых дел почти не бывает, но тут пришлось жонглировать с завязанными глазами и без помощи рук. Мы никак не могли перехватить инициативу, пока не поняли, что Люсиль у них там, во дворце.
- Но до этого вы ухитрились послать нам сообщение?
- Да, - совершенно спокойно отозвался Вилли. - Это нам удалось обстряпать.
- Недавно мы допрашивали человека на фамилии Картер, - сказал Таррант. - Он был из числа тех, кого забрали из дворца и депортировали после того, как вы погубили их операцию. Теперь я знаю, как Модести сражалась с Близнецами. И я знаю, что случилось с ней потом.
Вилли Гарвин свернул на обочину и притормозил, затем выключил мотор и обернулся к Тарранту.
- - Ну и что? - сказал он, слегка приподнимая брови. - Что вы хотите этим сказать?
- Я чувствую свою ответственность, - отозвался Таррант, и лицо его напряглось. - Вы меня прекрасно понимаете...
- Не уверен. За все эти годы вы посылали на задания массу народа. И одни вообще не вернулись, а другие хоть и вернулись, но сильно побитыми. Короче, волноваться и переживать для вас - большая роскошь.
- Верно, - кивнул Таррант. - С годами у меня вырос прочный панцирь, и я научился вычеркивать фамилии из списка твердой рукой. Но Модести не входит в число моих агентов.
Для меня это что-то очень и очень дорогое и редкое... Я высоко ценю ее дружбу... - Он говорил странным голосом, смотрел вдаль, и на щеках его вдруг заиграл румянец. - Может, я слишком старомоден, но после всего случившегося мне сейчас будет очень нелегко посмотреть ей в глаза.
- У вас не будет проблем, - просто сказал Вилли, закуривая. - Она об этом позаботится. Дело оказалось чертовски трудное, но вы тут ни при чем. И я тоже ничего не мог поделать. Модести с самого начала сама объявила игру только так она надеялась выиграть. И неважно, что там нарассказал вам Картер. Если она сможет позабыть это, то уж вы тем более...
- Она в состоянии забыть это, Вилли? А вы? Вилли затянулся и задумчиво ответил:
- Мы, конечно, будем помнить это - как помним и все остальное... Помним плохое и хорошее. Но все это уже не имеет никакого значения. Пули, ножи, раны, переломы - у нас всего этого было предостаточно. - Он поднял руку с извилистым шрамом. - Вот тут один тип пытался вырезать свой инициал. Раскаленным железом. Но все это случилось не со мной. А с Вилли Гарвином, которому пришлось быть там в свое время. И Принцесса - недавно она прошла через черт знает что. Но теперь все позади. И она тоже будет вспоминать об этом так, словно это случилось с некоей Модести Блейз в далеком Афганистане...
- Вы как-то слишком легко относитесь к подобным вещам, - сказал Таррант с внезапным раздражением. - Господи, если бы сейчас скинуть лет двадцать пять и попадись мне в руки те самые мерзавцы... - Он замолчал и беспомощно развел руками, не желая воплощать свои бурные чувства в бесцветные слова.
- Можете не беспокоиться, сэр Джи, - холодно заметил Вилли. - Они уже попались мне. - Он завел мотор, и машина двинулась дальше.
- Даллу известно обо всем этом? - спросил Таррант несколько минут спустя.
- Очень может быть. Кто знает, вдруг ему удалось выяснить все тем же путем, что и вам. А может, Модести рассказала ему сама. Но это не наше с вами дело.
Таррант посмотрел на ручищи Вилли, лежавшие на баранке, и почувствовал мрачное удовлетворение. Эти руки знали свое дело. Это обрадовало его, но все равно он не мог избавиться от напряжения в связи с предстоящей встречей с Модести.
- Хорошо, Вилли, - сказал он, глядя в окно. - Действительно, это не наше дело.
Когда они подъезжали к дому на Горе, уже начало темнеть. По проливу медленно двигался пассажирский лайнер с освещенными иллюминаторами.
В большой комнате, выходившей во внутренний дворик и сад, сидел Джон Далл. В комнате не включали свет. На Далле были темные брюки и красно-белая клетчатая рубашка. Вид у него был загорелый и суровый. И вообще он выглядел великолепно. Таррант почувствовал легкий приступ ревности.
- Рад вас видеть, - сказал американец, пожимая ему руку. - Модести плавала в бассейне и пошла переодеться. Она просила передать, что обед будет через полчаса.
- Отлично, - сказал Таррант. - С вашего разрешения я быстро приму душ и переоденусь. Одежда сегодня непарадная? - осведомился он, посмотрев на Вилли.
- Конечно, - сказал тот, берясь за ручку чемодана Tap-ранга. Пойдемте, я покажу вашу комнату. Там рядом есть душ...