Они ссорились часто.Ругал,оскорблял последними словами,но ударил один раз. Она тогда сказала:"Ещё раз повториться - убью. Или тебя,или себя". Тогда все были в каком-то безумии. И самой безумной она - иначе чем объяснить необъяснимое. На следующий день впервые опоздала на службу. Не надо было вообще приходить:сидела,еле сдерживая слезы ,и лицо,видно,было такое,что Лидия Александровна вдруг спросила
- Умер?
- Да,-ответила она.
Бредовый вопрос,бредовый ответ. Первой опомнилась Фотиева,поняла,что она не поняла вопроса,думала о чем-то своём. Увела её в библиотеку Надежды Константиновны,дала расшифровывать что-то несложное и просила не выходить,пока она сама не придёт за ней. Умная - понимала,что в таком состоянии ей нельзя на люди. И - ни одного вопроса. Почему именно это помнится - библиотека,просьба Фотиевой не выходить,ведь потом было много ужасного.а запомнилось это. Потому что есть доказательство,остальное как в бреду:то ли было,то ли причудилось,а здесь есть доказательство - исчез камешек на её единственном колечке - подарке бабушки Магдалины.
-Фрау Айхгольц!
Блаженная прохлада коснулась лба.Мягкий свет сквозь кремовые занавески. она глянула на колечко:камешка,конечно, нет. Доктор отнял ладонь от её лба и,стоя сзади,спросил:
-Вас хотели убить?
- Нет.
-Вы хотели кого-то убить?
- Нет,нет...
- Себя?
- Может быть,один раз....
-И больше никогда?
-Нет,нет. У меня дети,двое. Мальчик и девочка.
- Вы живёте в Берлине?
- Я туда собираюсь поехать.
- Отлично.- Он уже сидел за столом. Обязательно ходите в горы. Один час достаточно. Можно подняться к панораме,вид на Богемию очень красив. До завтра. Время назначит моя ассистентка.
- Ваш гонорар?
- Это потом.
- Я бы хотела быть уверенной,что смогу расплатиться.
- Не беспокойтесь об этом.
Остановившись на высоком крыльце лечебницы она снова посмотрела на тоненькое колечко на мизинце:крошечный полустершийся изумруд и по обе его стороны -точечки бриллиантов. Одна точечка. Другая выпала,когда Иосиф толкнул её,и она ударилась рукой и плечом об угол буфета.
-Убирайся вон,блядь! От тебя никакого толку ни в чём,и баба ты никудышная,пойди спроси у своих подруг Полины Семёновны и Доры Моисеевны как ЭТО надо делать,чтобы не лежать колодой. И перестань сидеть в сортире часами,ты здесь не одна живёшь.
Самое оскорбительное.
На следующую ночь он пришёл,просил прощенья,шептал,что никогда,ни с кем не было так как с ней,что у ни у кого нет таких длинных ног и таких узких и сладких как виноград пальчиков,что пахнет она персиком,и зубки блестят как жемчуг,когда в самую сладостную минуту прикусывает нижнюю губку,удерживая стон .
-А про Полину Семеновну и Дору Моисеевну ты забудь,это я со зла.Забудь,а то я тебя знаю,будешь теперь ревновать к этим хаечкам,-сказал он утром.
Про Полину и Дору Хазан,конечно,забыла - знала не в его вкусе,а вот про то,что подолгу сидит в уборной забыть было невозможно,потому что чего только не рекомендовала Александра Юлиановна - и чернослив,и холодную воду натощак и травку специальную Каролина Васильевна заваривала - ничто не помогало,и каждое утро она теперь вставала раньше всех.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Физиологические подробности напомнили о приёме у странного врача.Не осмотрел, вот и хорошо,-не пришлось раздеваться.Посмотреть на неё на стороны - ничуть не хуже приезжих франтих,а ведь собрано с мира
по нитке:что-то дала Маруся,что-то -Зина;Ирина Гогуа ужаснулась,узнав,что у неё нет длинной юбки:"Но там уже не носят короткое! И свитер надо купить в Торгсине."
-Что мне нести в Торгсин?У меня ничего нет.
- Но мои на тебя ,извини,не налезут,а этот твой,так называемый парадный годился только сидеть в приёмной у Ленина среди старух.
- Главной проблемой,конечно,было бельё. Что-то типа конской збруи,застиранное,не годилось,не спасали мережки и кружева образца двенадцатого года.Ведь это действительно перешивалось рукодельницей Ольгой Евгеньевной из своего ,уже изрядно ношеного. В последний момент прижимистая Маруся дрогнула и принесла нечто воздушное,с резиночками,украшенными бантиками, и ещё настоящий бюстгалтер с косточками.
Часики надела тоже заветные - Женин подарок.Обычно надевала их только в театр,в Академию стеснялась. Там среди сатиновых косовороток и мадеполамовых блузок сокурсников они выглядели бы вызывающе неуместно.
С часиками была связана смешная история. Приезжая в отпуск из Германии,щедрые Женя и Павел запасались подарками для всего огромного семейства. А так как большую часть этого семейства состовляли женщины,Женя накупала немеряное количество всяких цепочек,кулонов ,браслетиков, часиков. То есть именно те желанные побрякушки,которых в Москве днем с огнем было не сыскать. Но даже бижутерию полагалось провозить только для себя - то-есть на себе,и тогда Женя увешивала Кирку всей этой дребеденью. Гордая маленькая Кирка с цепочкой,кулоном и часиками всю дорогу чувствовала себя настоящей дамой,и каково же было её разочарование,когда по приезде в Москву всё это изымалось и раздавалось тете Марусе,или тете Наде,или тетям Марико и Сашико.Кирка по любимому выражению Иосифа стояла "в позе оскорбленной невинности",пока с неё снимали цепочки и бранзулетки,но - ни жалобы,ни слова протеста. Павел возмущался гадким обычаем,но в их семье последнее слово было за Женей.
Итак,Киркины часы показывали два,а обед- в три. И вот ,что она сделает. Она зайдёт в ювелирную лавку на Главной улице и попросит вставить в кольцо новый камешек.Пускай поддельный. Главное - уничтожить память о той страшной ночи,о той страшной ссоре.
После неё на долгое время Иосиф стал другим:перестал материться и цедить слова. Снова вечерами она массировала ему искалеченную руку и ревматическую ногу,и снова он рассказывал ей о детстве. О том,как любил то место,где Кура сливается с Лиахвой и убегал туда думать о Боге
-А ты веровал в Бога?-спрсила она.
-Как писал Анатоль Франс "Верить а Бога и не верить - разница невелика.Ибо те,которые верят в Бога,не постигают Его." Поэтому Бог перекрёсток всех человеческих противоречий.