Мы просто очень-очень далеко от одного из членов семьи.
— Почему ты ешь йогурт, когда я поставила в духовку печенья? — спросила Тиффани, когда вошла в общую зону.
Я продолжила облизывать ложку.
— Потому что хочу йогурт. И я, скорее всего, ещё и печеньку съем.
— Заедание стресса не решит твоих проблем, — сообщила одетая в спортивный костюм Тори, входя в кухню. — Может, даже добавит лишнего веса твоей и так полной заднице.
— Если это станет проблемой, я просто возьму номер твоего пластического хирурга, — ответила я, указывая на её увеличенную хирургическим путем грудь, пока выкидывала пустую упаковку из-под йогурта.
— Но ты хорошо использовала свой словарный запас, Тори, — присоединилась Мия, подмигивая мне.
Это были первые слова, которые Мия сказала Тори с момента её приезда, и все в кухне прыснули.
Тори закатила глаза.
— Без разницы. Вы сегодня собираетесь смотреть «Единственную» или нет?
Мия подняла свою чашку, а я подняла ей в ответ свою бутылку воды.
Николь, Мия, Тиффани, Тори, Эмма, Саманта и я сели перед телевизором и смотрели, как в начале эпизода Тори вела себя, как самая ужасная стерва на свете. Она не знала об этом в тот момент, но всё время показывали, как Джулиан наблюдал за тем, как она то пытается сотрудничать с другими людьми, то костерит их. Большей части аудитории, вероятно, было смешно видеть, как возмутительно Тори вела себя, но я всё время смотрела то в телевизор, то на лицо Тори, и даже она съёжилась.
Тори проясняла нам моменты в продолжение всего эпизода, и это было интересно. Она объяснила, что её продюсер сообщил ей, что у каждого есть своя роль, и сказал подумать обо всех женщинах — настоящих звёздах реалити. Тори начала слушать самых известных звёзд из шоу, в которых отбирают жён из миллионов домохозяек, и других дисфункциональных шоу об отношениях, и она оказалась права — все эти женщины были известны тем, что вели себя, как самые жуткие стервы среди всех участниц. Тори сказала нам, что всегда имела репутацию стервы, но смотреть на сцену, где она орала на людей на свидании, когда танцевали сальсу, было тяжело.
— Я стерва, но не прям мега-стерва, — объясняла она, почти извиняясь.
— Подожди, это было извинение за те вещи, что ты сказала в «Salsa House»? Потому что это дерьмо было неправильным, — высказалась Мия.
— Что она сказала? — спросила Николь, глядя то на одну, то на другую.
— Я говорила Лие и Бэйли о своей бабуле и рассказала им на испанском ту шутку, которую она любит рассказывать. А Тори начала высмеивать мой акцент, — ответила Мия, поднимая бровь.
Мои глаза округлились.
— Ты говорила гадости об её бабушке?
— Я сожалею об этом. Правда, — извинялась Тори перед Мией. Казалось, она на самом деле говорила искренне, глядя по сторонам. — Я сказала, что сожалею и тем вечером тоже.
— Да, когда уже не было камер, — набросилась Мия.
Сцена, которую они обсуждали, возникла на экране, все наши взоры были прикованы к ней. То, чего, казалось, не знал никто из них: Джулиан был в соседней комнате, разговаривал с менеджером и всё слышал.
— О. Боже. Мой. — Тори села прямо, а её челюсть, казалось, упала на пол. — Он это слышал!
К Церемонии браслетов Джулиану даже не потребовался час коктейльной вечеринки, чтобы решить, что именно Тори должна уйти.
— Поверить не могу, что он это слышал. Он, вероятно, подумал, что я отвратительна!
Никто этого не отрицал.
Когда в промо-ролике к эпизоду вторника показали кадры, дразнящие отдыхом для оставшихся четырёх женщин, мелькнули лица Мии, Бэйли, Анны и Лии.
Лицо Лии напомнило мне о прошлом эпизоде вторника, и как она вилась вокруг Джулиана.
И он тоже не устоял перед её чарами.
Я плакала после просмотра того эпизода… так же, как плакала после просмотра эпизода четверга. Единственная причина, по которой я согласилась смотреть эпизод Тори в общей зоне — у меня закончились слёзы.
Видеть, как Джулиан целует Мию, когда они были наедине, было странно и непросто. Я смотрела немного над экраном, чтобы мне не приходилось действительно видеть это, но при этом я бы знала, когда всё закончится.