Подступиться к нему было проблематично. Всё своё время он находился под надёжной охраной в застенках императорского дворца. Тем не менее, они были терпеливы. Очень терпеливы. И как только выдался подходящий момент, они воспользовались им и схватили свою цель… Вернее сказать, они её заманили.
Сперва они действительно собирались поймать его силой, но затем придумали намного более верный способ: использовать самку. Таким образом они могли заполучить расположение мальчишки, а вместе с тем — его кровь, если он сможет оплодотворить приготовленную для него жертву.
План был предельно прост.
Вот почему чёрный дракон всё никак не мог понять, что именно пошло не так…
Он посмотрел на закрытую дверь комнаты Куэ. Принюхался. Вздрогнул. Поморщился. Затем облизал свои острые зубы и осторожно потянул лапу…
Глава 49
Сытость
Всё произошло внезапно… даже слишком. Всё произошло настолько стремительно, что, казалось, самое время перестало иметь всякий смысл.
Карун не имел ни малейшего понятия, как долго он смотрел на обезглавленный труп золотистого дракона, который лежал прямо перед ним. В этот момент он вообще не мог иметь никаких понятий. Его разум был совершенно пустым.
Но долго это не могло продолжаться, и вот первые слова сорвались с его языка:
— Нет…
Вместе с ними на землю упало несколько кровавых капель. Разбились. Карун вздрогнул, когда услышал этот звук и немедленно отпрянул, с грохотом врезавшись спиной о стену.
— Нет, — снова повтори он. — Это невозможно, это…
И тут приоткрылась дверь. Карун затрепетал и повернулся. В дверном проёме показался тот самый чёрный дракон, который встретил его на входе в здание. При виде последнего безмерный ужас захватил Каруна.
— Я этого не делал, это не я, это… — залепетал он, а затем, наблюдая, как глаза чёрного дракона постепенно расширяются, вскрикнул и, более не в состоянии себя сдерживать, бросился бежать.
Всё произошло за считанные секунды. Он вырвался из комнаты, с силой, от которой вздрогнул весь дом, прибил чёрного дракона к стенке, ужаснулся, пролепетал извинения и ринулся в сторону выхода.
Ещё несколько дверей открылись прямо перед ним. Показались другие драконы. Карун чувствовал безмерный ужас, и в то же время…
В какой-то момент он оказался на улице. Но и там, среди других чешуйчатых, юный дракон не мог найти успокоения. Он бежал сломя голову. Бежал, сам не зная куда. От него шарахались. Его сторонились. На него смотрели, и, казалось, своими взглядами заставляли бежать всё быстрее и быстрее в безграничные вереницы улиц…
А солнце всё также неторопливо опускалось в сторону горизонта…
Вскоре стали зажигаться фонари. Драконы возвращались с работы. Некоторые из них заходили в пивные заведения. В подворотне возле одного бара, свернувшись калачиком и обнимая собственный хвост сидел молодой дракон. Он был почти незаметен несмотря на свои габариты, и только глаза его горели в темноте, словно два маленьких красных солнца…
Снова и снова Карун прокручивал в голове страшный момент, когда неведомая сила заставила его открыть свою пасть… И надкусить. И если бы всё ограничилось одним, двумя, тремя укусами… Но как только первые струйки крови хлынули ему в горло, и безумный голод завладел его телом, Карун не смог остановиться, пока полностью не сгрыз голову Куэ, и лишь тогда глаза его прояснились, и он увидел ужасную картину, которую сотворил…
Но самое страшное было не это.
Страшней всего была радость, с которой бурлил его желудок. Казалось, он впервые получил то, чего жаждал двадцать лет.
В тот момент, когда Карун вонзил клыки в трепещущую, немного кислую плоть дракона, когда кровь бурным потоком брызнула ему в горло, впервые в своей жизни он испытал наслаждение. Казалась, безграничная пустыня внутри его живота, которую до сих пор остужали только порывы призрачного ветра, впервые узнала истинную влагу… И зарычала от восторга.
Даже сейчас Карун, несмотря на ужас, который стальной лапой сжимал его сердце, испытывал горячее наслаждение.
— Что… Что со мной происходит? — прошептал молодой дракон. — Это невозможно, невозможно… невозможно… Глупый, глупый сон. Да-да, мне всё это снится. Сейчас я закрою глаза и проснусь. Сейчас, — пробормотал Карун, но глаза его оставались широко открыты и смотрели в пустоту. Прошла минута, две, три… И вдруг молодой дракон дёрнулся, словно услышал нечто, хотя в подворотне, в которой он находился, царила тишина, нарушаемая только приглашённым шумом со стороны улицы.