– Если у человека есть убеждения, рано или поздно он неизбежно становится радикалом. Даже если просто любит кого-то, – Лимонов не отделяет в себе писателя от политика. – Не распилить же меня двурукой пилой и указать – эта часть – писатель?
Дзержинск. Харьков. Москва. Рождение поэта. 22.02.1943–30.09.1967
Эдуард Вениаминович Савенко родился 22 февраля 1943 года в Дзержинске Горьковской области. По буддистскому календарю – в первый день Нового года. Детство, возмужание и свои университеты пережил в Харькове. Мать, Раиса Федоровна Зыбина, родилась в деревне Новь Сергачского уезда на Нижегородчине. Ее отец погиб при обороне Ленинграда. Отец, Вениамин Иванович, родом из городка Боброво Воронежской области. А его отец, Иван Иванович Савенко, учился в одной школе с выдающимся хирургом Николаем Бурденко. Донские казаки Савенки вышли из деревни Масловка Воронежской области. Бабушка Вера, в девичестве Борисенко, рассказывала внуку Эдуарду, что в их роду был и сотник-осетин. Нижегородский край подарил российской литературе еще одного революционера, одного из самих любимых писателем за его стойкость и величие слога бунтаря – Аввакума Петрова. «В ваших душах черви кипят! Дайте только срок, собаки, не уйдете от меня… Знаю все ваше злохитрство…» – таков был его слог.
В православных святках нет имени Эдуард, а в католических его именины приходятся на 5 января. На староанглийском «Эдвард» – богатый, счастливый, процветающий, покровитель, охранитель, часовой. «Вартовий». Отсюда, может быть, и название романа-дневника «Убийство часового (Дневник гражданина)» о смуте в Восточной Европе после краха социалистической системы. Ровесник знаменательного февральского сражения, когда впервые немецкие захватчики понесли сокрушительное поражение, а их пятидесятидвухлетний фельдмаршал Паулюс капитулировал, носит знакомое и привычное для тех лет имя, когда счастливые родители называли чад и по книгам, и по фильмам, и по передовицам: Сталина, Мэлор, Ленгина, Стэлла, Вилли, Джермен, Робер. Родители надеялись, что детей их детей уже никогда не постигнут голод, холод, лишения и ужасы войны. Савенко покрестили сына по православному обряду.
– А знаешь, – вспоминает, – имя Эдуард получил я от своего военно-полевого энкэвэдэшного папы в честь революционного романтика поэта Эдуарда Багрицкого (он же Дзюбин). «По рыбам по звездам проносит шаланду…», «Чтоб звезды обрызгали груду наживы: коньяк, чулки и презервативы…»
Сидел мой папан в кабинете и читал Багрицкого, наслаждался, а тут ему позвонили и говорят – сын родился, проблема как назвать. Естественно, взглянув на обложку книги, папан меня и назвал… Много лет спустя жалел, кто мог знать, говорил он мне виновато… Как многие офицеры, он верил в сверхъестественное и в то, что явления и предметы мира взаимосвязаны. Поэтом я стал (к моему и их несчастью) только потому, считал мой папа Вениамин, что он дал мне имя поэта…
Что у Багрицкого читал Вениамин Иванович? «Думу про Опанаса»? «Весна, ветеринар и я»? И как родители новорожденного представляли, что случится с их чадом? И тогда и по сей день нас в истории СССР, России, Украины окружает неопределенность и недоговоренность. Идет 2010 год. До сих пор февраль 1943 года звучит победно. А ведь в те же дни бойцов Красной армии в Харькове ожидал разгром. Второй после мая 1942 года, когда сталинские военачальники Тимошенко и Хрущев привели к гибели сотни тысяч защитников Родины и бесславно бежали от Харькова. В том числе и от Паулюса. Повторная попытка в феврале 1943 года отбить первую столицу УССР опять привела к огромным потерям и сдаче города уже в марте.
После окончания Великой Отечественной войны 1941–1945 годов из всех родственников мужского пола Эдуарда в живых остался один отец.
В переименованной в Дзержинск деревне Растяпино Раиса Федоровна работала на оборонном заводе. Лейтенанта НКВД Вениамина Савенко направили ловить дезертиров в марийской тайге. Перед отъездом он нашил толстый слой досок на стол, под который мать, уходя на смену, задвигала снарядный ящик с младенцем. Они боялись немецких бомбардировок. В рассказе «Кровати» их сын удивляется, как удалось избежать другой беды – не подавиться селедочным хвостом, который ему оставляли в руке. Потом, до того как Эдуарду исполнилось четыре года, молодой офицер Вениамин Савенко каждые несколько месяцев менял места прохождения службы. Гарнизоны и казармы Ворошиловграда, Миллерово. И наконец его перевели в Харьков. Сначала по-прежнему жили в казарме. Солдаты были няньками и мамками. Послевоенные тяготы. Голод 1947 года. Маленький Эдуард воображал, что вырастет и первым делом станет колбасником, старшим начальником по колбасе, и у него будет вволю колбасы.