Коснулась шелковистой, мягкой шерсти на загривке ирбиса. Вначале осторожно и легонько провела вниз, до лопаток. Потом, осмелев, всё-таки зарылась в шикарную белоснежно-пятнистую шубу сразу двумя ладонями, как и хотела. Барс довольно вытянул лапы вперёд, легонько боднул меня головой, требуя продолжать. А я и не возражала. Гладила его, расчёсывала пальцами длинную шерсть, блестящую на солнце. Ладони совершенно не зябли даже без рукавиц, потому что ирбис был горячий, словно печка. Дотронулась до бархатистого уха, но этого порыва зверь не оценил. Поднял голову, укоризненно уставился на меня бирюзовыми глазами. Так выразительно, что я смутилась и поспешила убрать руки подальше от ушей опасного снежного «котика». Ингвар, конечно, очень хорошо контролировал вторую ипостась, но инстинкты порой могли выйти из-под контроля. Как тогда, в его комнате, когда маг поймал меня и прижал к себе. И это он был совсем не в звериной ипостаси! В знак извинения почесала барса под подбородком. Вот это ему понравилось. Зверь вытянул шею, подставляясь под ласку. А потом неожиданно поднял голову и насторожился. Мягко, текуче, бесшумно поднялся, встряхнулся. Вокруг нас снова завихрился снег, заключив в огромную сияющую и искрящуюся сферу. Очертания барса смазались и уже через мгновение в шаге от меня вновь стоял маршал. Потянул левый рукав плаща вверх, бросил всего один взгляд на пульсирующий приглушённым багрянцем браслет, поднял глаза на меня и произнёс:
— Прогулку придётся прервать. Я открою тебе портал в резиденцию.
— Не надо, — торопливо отказалась я. — Прекрасно вернусь сама.
Саламандра не меньше, а то и больше меня млевшая от близости пушистого тёплого барса согласно завозилась за сдерживающими печатями. Будут тут еще всякие привлекательные маршалы считать нас с ней беспомощными!
— Не спорь.
Мягкие нотки из голоса Ингвара никуда не делись, тон не изменился, но спорить мне и впрямь расхотелось. Моментально. На мгновение я ощутила то, чего так испугалась львица Солары. Чужая мощь, холодная морозная сила коснулась лишь краем, а саламандра моментально притихла, свернула огненный воротник и вообще сделала вид, что она нисколько не возражала. Портал так портал, пусть сильный мужчина проявит внимание и заботу в отношении красивой девушки и несчастной, столь несправедливо запечатанной огненной сущности!
Иной тем временем извлёк из висевших на боку ножен потрясающе красивый кинжал с переливающимся в лучах солнца лезвием. Прозрачным, словно выточенном изо льда или гигантского опала. Несколькими резкими взмахами распорол пространство, начертив в морозном воздухе портал. Я же не могла оторвать взгляд от артефакта. Живое пламя, вот это кинжал! Отчего-то показалось, что у него тоже есть собственная воля. Рассмотреть бы поближе! Даже поднялась на цыпочки от любопытства. Ингвар едва заметно усмехнулся, заметив мой интерес, и качнул головой в сторону портала, поторапливая.
— Спасибо за прогулку и беседу, — поблагодарила я, делая шаг к мерцающей пелене. — И удачи тебе.
— Пожалуйста, ящерка, — отозвался маршал. — Пожелание принято.
Я шагнула в портал и оказалась в гостиной, в которой нас обычно собирала по вечерам эрия Снежин. Сейчас комната была пуста. Я вышла из неё и поспешила в свои покои. Ещё успевала переодеться к завтраку. А еще сегодня каждую из невест ждал почти приватный разговор с принцем Северином. Почти — потому что на нём присутствовали те самые записывающие кристаллы — визионы. Первое официальное испытание, общее на всех отборах. Пусть и достаточно формальное, но и оно для некоторых претенденток в жёны северных принцев становилось последним. О нём нам с Солой (а заодно не вовремя оказавшимся рядом Астерин и Ярре) пару дней назад поведала словоохотливая Иннис. Я планировала быть достаточно милой, чтобы не оскорбить его высочество пренебрежением к его персоне, но не слишком усердствовать. Не приведи богиня, ещё решит, что интересен мне! А еще после утренней прогулки с Ингваром я окончательно уверилась в том, что в любом случае следует провалить следующее же после беседы с эром Северином испытание. Мне нравился маршал и я совершенно не хотела притворяться, будто это не так! И саламандра горячо одобряла такое решение.
Пожалуй, впервые в жизни Ингвар был рад тому, что ледяные демоны вновь попытались прорвать границу. Ещё немного — и не удержался бы, позволил себе больше допустимого не только в звериной ипостаси. По-хорошему, ему не стоило исполнять просьбу Элианы, учитывая собственный всё растущий интерес к ней. Но отказать не смог. Не захотел. Одна мысль о том, чтобы огорчить эмоциональную ящерку вызывала внутреннее неприятие и волну глухого раздражения. Ещё и барс, прекрасно чуявший интерес девушки, сходил с ума и требовал уступить ему контроль. Обещал вести себя прилично. Ингвар позволил и был вознаграждён неподдельной радостью и искренним восхищением которые вспыхнули в аметистовых глазах Эли, когда она увидела его ирбиса.