Повернув ручку, Кассандра сунула голову в дверь.
— Доктор Эрскин… — Ее голос весело дрогнул. — Мама?
Никакого ответа, только мяукающее хихиканье и сдавленный смех.
Что у мамы Оливии на уме? Кассандра ступила в кабинет, прошла мимо штабелей ящиков с медицинскими принадлежностями. Газовая лампа тихонько шипела над стопой коробок с маркировкой «Лондонской компании резиновых изделий». Кассандра улыбнулась. В ящиках, без сомнения, товары герцога Кондома, то есть презервативы.
За штабелем глазам девушки открылась небольшая, но безупречно чистая смотровая. Ее мать прижимала ухо к стене соседней конторы.
— Кэсси! — На лице доктора Оливии появилась озорная улыбка. — Иди послушай. — Она сделала приглашающий жест. — Иди, иди!
Кассандра не стала возражать и поместилась рядом с матерью. За стеной тихое поскуливание невидимой женщины превратилось в пылкие стоны и страстные вздохи. Кассандра была шокирована — сквозь гипсовую перегородку из соседнего кабинета до них явно доносились недвусмысленные звуки сексуального контакта. Кассандра резко выпрямилась.
— У Стэнли Харджети роман? — Она несколько раз встречала доктора Харджети и его жену в доме своих родителей. Ходили слухи, что медицинская практика доктора совсем захирела, а теперь еще и это. Кассандра пыталась сдержать ухмылку. — А с виду он вовсе не Лотарио.
Ее мать фыркнула:
— Ты видела женщин в коридоре? Таковы превратности судьбы. Теперь услуги моего коллеги нарасхват. Он станет богатым человеком.
Стоны звучали все громче, вскрики — чаще.
Кэсси подавила смех. Оливия поднесла палец к губам.
— Тише. Кульминация.
И кульминация наступила. Мощная, похожая на взрыв.
— По крайней мере истерия у этой дамы излечена. И все благодаря доктору Свифту.
Сгорая от любопытства, Кэсси прошла вслед за матерью в небольшой кабинет в дальнем конце помещения.
— Ты сказала «доктор Свифт»? А что случилось с доктором Харджети? И кто такой этот доктор Свифт? У него есть диплом, мама?
Оливия ухмыльнулась:
— Доктор Свифт — это не «кто», а «что». Новый электрический вибратор.
В уютном кабинетике, где царил вечный беспорядок, мать взяла со спиртовой горелки чайник и наполнила его водой.
— Знаешь, что сделал Стэнли Харджети после того, как я купила себе эту бунзеновскую горелку? За большие деньги приобрел набор марганцево-цинковых элементов — батарей Лекланше.
Кэсси поджала губы, но не сдержалась и сдавленно фыркнула. Ей приходилось встречать скандальную рекламу на последних страницах женских журналов. И вот столкнулась с этим воочию.
— О Господи, значит, он заполучил аппарат для лечения женской истерии.
— А еще электрический вибратор является действенным средством при артрите, мышечных спазмах и бессоннице. — Оливия хмыкнула. — Но наиболее эффективен он для снятия перевозбуждения у женщин. Теперь его практика процветает. Дамы являются к нему дважды в неделю… конечно, если доктору удается найти для них помещение.
— Но я надеюсь, не каждая леди столь эмоциональна, как эта его последняя; пациентка?
Она сняла стопку книг с уголка стола, чтобы мать смогла поставить на него поднос.
— Слава Богу, нет, хотя у меня на этот счет есть собственная теория. — Оливия сбросила с потертого кресла жестянку из-под кошачьего корма. — Тут имеется любопытное совпадение. Вступив в партнерство с доктором Свифтом, Стэнли перенес половину своей практики в больницу. Полагаю, особо возбудимая пациентка может произвести слишком много шума в его роскошном кабинете на Харли-стрит.
Однако Кассандра больше не могла держать в себе собственные новости. Она едва не дрожала от нетерпения.
— Должна сообщить тебе, что сегодня утром поверенный телеграфировал о прекрасном известии. По моему указанию на мое имя была оформлена аренда небольшого дома — это таунхаус — поблизости от Белгрейвии.
Оливия замерла, не донеся лимонное печенье до рта.
— Ну что же, дорогая, думаю, пора. Я больше всех буду рада, когда ты сбросишь это вдовье облачение и вернешься к живописи. У тебя талант, Божий Дар…
— …и не расточай его попусту, — в один голос с матерью продекламировала Кассандра. — Тебя порадуют мои планы. В этом году я планирую выставки в Лондоне и Париже. — Она вздернула подбородок. — Я собираюсь сосредоточиться на искусстве, и больше ни на чем!
Смерть мужа была для нее нежданным и тяжелым ударом, но в то же время дала шанс начать жизнь сначала.