То, что я оглох, потерял дар речи и вообще чуть не умер от остановки сердца можно опустить. Потому что в комнату вошла ОНА! Я только вчера держал ее портрет в своих руках. Что за чёрт! Какого хрена?! Это невозможно! Такого просто не может быть. Я чуть было не вылетел из–за стола, но постарался моментально взять себя в руки.
Это просто какое–то совпадение. Тупое и какое–то извращенное. Кажется, я напугал ее своей реакцией. Ее лицо было слегка напуганным и растерянным одновременно, а огромные зеленые глаза расширены.
Итак, это была невысокая стройная девушка. Одета она была в красивое атласное коктейльное платье ниже колен серебристого цвета с длинными рукавами, которые цеплялись за ее третий палец. Вырез был V–образным. На ногах серебристые босоножки на шпильке. Из украшений на ней были лишь маленькие будто хрустальные гвоздики – звездочки и крохотное колечко с месяцем на мизинце. Странный выбор, но все это смотрелось очень гармонично.
Ее длинные светлые волосы были собраны в высокий хвост и перехвачены шелковой лентой в тон платья.
Пока я подбирал челюсть с пола, Лирэль неуверенно переминалась с ноги на ногу. Видимо, я уже произвел на нее неизгладимое впечатление! Вот я придурок! Залип и пялился на нее, представляю, как ей неловко! Так, ладно, пока я все не испортил, надо исправлять свое тупое поведение. Я встал, улыбнулся и, подойдя протянул ей руку со словами:
– Добрый вечер, Лирэль Доминика, мое имя Даниэль Рони. Простите мне мое невежество. Просто вы поразительно похожи на одну знакомую. Я сражен на провал вашей красотой. – и снова улыбочка и открытый взгляд в ее глаза.
Секунду она молчала, стояла опустив взгляд, но наконец, ее черты расслабились, ушла напряженность и настороженность.
Она улыбнулась, в свете люстр сверкнули ее зеленые глаза. Затем она принялась осматривать интерьер. Какая же она красивая! У Криса на портрете она выглядела какой–то напуганной девушкой, половину лица которой занимали одни расширенные глаза.
Вживую же передо мной стояла невероятная красавица с тонкими и изящными чертами лица. Она ответила на мое рукопожатие. Ее кисть была невероятно тонкой, а пальцы длинными. В другой руке она держала прямоугольный чехол, и мне уже хотелось преодолеть расстояние и расстегнуть его молнию.
– Прошу Вас, – Я не выпустил ее кисть, а наоборот чуть сжал. Она позволила мне довести ее до диванчика. – предпочитаете мясо или рыбу?
Из шторки уже вышел официант и с блокнотом в руках готовился записывать заказ. Я ожидал, что она смутится, что выбор предоставили ей и попросит меню, но ее лицо оставалось спокойным, она уверенно назвала название салата с морепродуктами и вопросительно взглянула на меня.
Наверное, ознакомилась с меню еще дома, как предусмотрительно. Она нравилась мне все больше и больше. Я усмехнулся и заказал лосося в сливочном соусе. Официант испарился, и мы вновь остались наедине.
Я вовсю рассматривал эту юную художницу. Из–за почти полного отсутствия косметики, она не выглядела на свои девятнадцать. Я заметил еще одну странность, она совсем на меня не смотрела. Ее взгляд был опущен, словно она стеснялась или чувствовала неловкость. Но со стороны она вовсе не нервничала, думаю здесь что–то другое, что–то, чего я не понимаю, пока.
Чтобы прервать тишину, я спросил:
– Как прошла ваша работа? Как вы сами оцениваете свою картину? – Прежде чем я увижу ее сам, я хотел бы услышать ее собственное мнение на этот счет. Она не торопились, немного помолчала, я терпеливо ждал. Думал, она, наконец, посмотрит на меня, но она продолжала избегать прямого контакта глаза в глаза.
Я неожиданно почувствовал, что это слегка меня раздражает. Какого хрена, она будто боится меня! Но ее голос не дрожал, когда она спокойно произнесла:
– Она вышла просто чудесной. Я не знаю какими словами лучше ее описать. Думаю, вы сами должны ее увидеть. Но если же она не получит признания от вас, я просто оставлю ее себе. – Ее губы растянулись в улыбке и взгляд скользнул по моему лицу. Ощущения были словно она считывала мои эмоции, внимательный и пронзительный взгляд.
Такая странная манера общения вгоняла меня в ступор. После яркой и шумной Рокси, общение с которой всегда напоминает ураган, то, что происходило сейчас едва–ли можно считать разговором. Может я неприятен ей. Такое иногда случается. Просто раздражает человек да и все, одним своим видом и манерами. Случалось, что такое доходило до крайностей и было неприятно просто быть с этим человеком в одной комнате.