«Что же это такое?! Что здесь делает этот тип и почему он ведет себя как хозяин?» Ничего не понимающая Сабина стояла остолбенев, с ошалелым выражением лица, сжимая вспотевшими руками бумаги, когда дверь в комнату приоткрылась и заглянувшая в нее Джейн спросила у вновь прибывшего:
– Мистер Рэндон, вам кофе как обычно?
– Да, Джейн, будьте так любезны, – ответил он, расстегивая пуговицу пиджака и опускаясь в кресло.
«Мистер Рэндон?.. Мистер… Рэндон? Так он и есть мистер Рэндон? – Сабина понемногу начала осознавать весь ужас происходящего. – О Небо, так значит, он и есть тот самый мистер Рэндон – учредитель компании?! Нет, не может этого быть! Только не это! Только не он!» Ей показалось, что ее с размаху ударили чем-то тяжелым по голове. Ошарашенная, на секунду она даже потеряла равновесие и покачнулась, едва не упав, но все-таки удержалась на ногах. Однако в этот же момент несчастная услышала подозрительный шум и шелест, раздавшиеся откуда-то снизу. С трудом оторвав от ненавистного субъекта помутневший взгляд, она перевела его на стол, перед которым стояла, а затем на пол… и обомлела. Стол, на который она хотела сложить работу, был девственно чист и пуст, зато все ее перспективы и чертежи, многочисленные образцы дерева и тканей, «имиджи» мебели, аксессуаров, светильников и ковров, которые она так скрупулезно раскладывала перед презентацией, разлетелись в беспорядке по полу.
Очередное подтверждение ее кретинизма было налицо. Ее бросило в жар, потом в холод, а после она почувствовала, что вот-вот расплачется от стыда прямо здесь, у всех на глазах. Похоже, ей действительно суждено каждый раз выставлять себя дурой в присутствии этого важного господина в модном костюме и стильном галстуке. И разреветься сейчас перед ним и всеми остальными – перед Кэтлин, Джереми, Люси – это именно то, что нужно для полноценного фиаско! «Ну уж нет, не дождетесь!»
Шмыгнув носом, она героическим усилием воли сдержала слезы, но, опасаясь, что кто-нибудь все же заметит ее состояние, поспешно села на корточки и стала лихорадочно сгребать в стопку рассыпавшуюся кипу бумаг. Тут же на выручку ей подоспел Тони, а затем и Джереми, и втроем они быстро все собрали и сложили на стол, но теперь это надо было развесить, на что опять-таки требовалось время. В воцарившейся тишине взмокшая от напряжения Сабина дрожащими руками вытаскивала изрядно помятые листы из общей кучи и крепила их на стену. Она раскраснелась, пот лил с нее градом (блузку под пиджаком можно было выжимать), а волосы растрепались и слипшимися прядями лезли в глаза. Казалось, этой пытке под скучающими взглядами сослуживцев не будет конца. Тони помогал ей как мог, но толку от него было мало: только она знала, что и где нужно было разместить.
Наконец, по прошествии не менее десяти минут, относительный порядок в презентации был восстановлен, и Сабина отважилась поднять на аудиторию и своего, как теперь выяснилось, руководителя испуганные глаза. Она была уверена, что прочтет во взгляде Рэндона неизбежные в этих обстоятельствах раздражение и насмешку, но на сей раз она ошиблась: на его безучастном лице не отражалось никаких эмоций, глаза были полуприкрыты и направлены куда-то сквозь нее, а сам он был невозмутим и спокоен как удав. Видимо, сегодня он был в амплуа большого босса и тщательно следил за соблюдением целостности образа, что было даже к лучшему, ведь выступать под тем обжигающим взглядом, который ее так коробил, было бы сложнее.
«Что ж, Рэндон так Рэндон. Будь ты хоть самим дьяволом, я должна довести это дело до конца». Неожиданно перспектива устроиться в это бюро перестала казаться заманчивой. Да и вообще вся эта ситуация так сильно напоминала какой-то дурной, кошмарный сон, что было уже не страшно, а, скорее, смешно. Она больше не боялась провала, сумев отнестись к происходящему с долей не то юмора, не то сарказма, поэтому быстро успокоилась и почувствовала себя более раскованно и непринужденно. Глубоко вздохнув и расправив плечи, она решительным жестом откинула с лица волосы и приступила к защите.
Поначалу ей было трудно сосредоточиться – она повторялась, запиналась и путала слова, но уже к середине выступления до такой степени расслабилась и даже вошла во вкус, что практически забыла и о своих переживаниях, и о только что пережитом стрессе. По глазам слушателей она видела, как им нравится ее работа, и это придавало ей сил.