И все-таки заняться действительно было нечем: все облака были рассмотрены, царапины на стекле иллюминатора пересчитаны, инструкция по технике безопасности в самолете выучена наизусть. Сабине срочно требовался новый предмет исследования, а поскольку здоровое любопытство всегда было свойственно ее активной, деятельной натуре, она решила на свой страх и риск все же присмотреться к человеку, доставившему ей столько неприятных минут. До сих пор ее замутненные бешенством и стыдом глаза не разглядели в нем ничего, кроме усмешки и саркастического блеска во взгляде, а этого, разумеется, было недостаточно, чтобы составить об обидчике полное и, по возможности, объективное представление, и она – поначалу осторожно и несмело – приступила к реализации своего плана. Первым делом она отодвинулась от окна, прильнув к которому сидела все это время, и села ровно, а затем, едва дыша, повернула голову в сторону соседа и скосила на него глаза. Мужчина был по-прежнему погружен в чтение статьи о состоянии рынка строительных услуг в Европе, и Сабина, расхрабрившись, взялась за подробное изучение этого субъекта, почти не опасаясь быть застигнутой врасплох.
После обстоятельного визуального анализа она с неудовольствием констатировала, что незнакомец весьма и весьма недурен собой. Высокий и стройный (насколько она помнила, он был на голову выше ее), он, по-видимому, был великолепно сложен – конечно, в том понимании, которое вкладывала в это словосочетание Сабина, ведь для кого-то великолепен обладатель чрезмерно развитой мускулатуры, не пропускающий ежедневные походы в тренажерный зал, а для кого-то – субтильный офисный работник, не знающий иной нагрузки, кроме щелканья клавишами компьютерной мыши. Ее сосед, похоже, принадлежал к тому редко встречающемуся типу мужчин, который ей по-настоящему импонировал: пребывая в отличной физической форме, он, очевидно, бóльшую часть жизни посвящал все-таки занятиям более интеллектуальным, чем упражнения с гантелями или ходьба на беговой дорожке.
Его безупречной формы голова была посажена на сильные плечи, а густые темно-каштановые волосы, свободно зачесанные назад, обрамляли высокий лоб, свидетельствующий о недюжинном уме. Профиль был также довольно выразителен: не очень тонкий нос был непогрешимо прямым, а рот – красиво очерченным, с пухлыми, но не изнеженными губами. Волевая, хотя и не жесткая линия подбородка говорила о том, что этот человек прекрасно знает, чего хочет от жизни, однако не идет по трупам для достижения своих целей. Сабина не видела его глаз, но широкие брови и темные ресницы должны были неплохо смотреться на лице, покрытом легкой щетиной, которая придавала ему вид если не брутальный, то чуть небрежный. Словом, к ее глубокому разочарованию, этот мужчина был слишком привлекателен для того, чтобы она могла с чистой совестью навесить на него ярлык отвратительного уродца с несносным характером, который испортил ей настроение на весь полет, – и она упорно продолжала искать в нем хоть какой-нибудь недостаток, за который могла бы зацепиться. Она с пристрастием рассматривала его руки, потому что обычно они говорили о своем обладателе многое, но и тут не к чему было придраться: крепкие ладони с длинными и не слишком тонкими и нервными пальцами были без фанатизма ухожены и до неприличия близки к идеалу.