Информатор не отзывался. Наташа нервничала. Мятный чай уже не справлялся, поэтому она внезапно вспомнила про запасы сигарет, хранящиеся здесь с незапамятных времен. Под тяжелым взглядом Зимнего Солдата она прошла мимо него к двери, недовольно буркнув «подвинься, шкаф, и так места мало». По сравнению с ее гномьим ростом Барнс реально казался действительно шкафом, и это бесило чисто по-человечески.
В закромах оказался целый блок «Беломорканала». Кажется, это гнездо она себе оборудовала еще в совковую бытность, поэтому все здесь еще хранило отпечаток социалистической страны. Вернувшись на свое место за компьютером, Романофф привычно закинула ноги на стол, зло чиркнула спичкой и прикурила папиросу. Крепкий дым советского табака ударил в легкие, горечью прокатился по горлу, и Нат, легонько поморщившись, закрыла глаза. Ее почему-то охватило странное, тревожное чувство ностальгии, когда запах «Беломора» смешался с витающим в комнате ароматом пороха, кофе и хвои.
Движение она почувствовала даже с прикрытыми глазами. Зимний Солдат, до этого сидевший в противоположном углу кухни, стоит сейчас перед ней и напряженно вдыхает дым. Наташа с минуту созерцает эту сцену, пытаясь переварить, а потом до нее медленно начинает доходить, откуда это чувство ностальгии. Тогда, в Красной Комнате, от тренера пахло именно «Беломором», и он сейчас, кажется, тоже интуитивно узнал этот запах.
Наташа взяла со стола только начатую пачку и протянула Барнсу.
-Держи, горе луковое.
Зимний Солдат осторожно взял из ее руки пачку, приоткрыл и принюхался. В серо-голубых льдистых глазах застыло непонимание и смутная тревога, а взгляд хаотично носился по всей комнате, будто бы ища ответа. И в этот момент Романофф почувствовала, как из ее души поднимается глухая ненависть ко всем, кто так безбожно превращал человека в оружие, раз за разом ломал его, выжигая его личность из него самого. Ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы все эти правительственные здания в Москве сгорели со всеми обитателями. Чтобы огонь уничтожил их всех. Чтобы кислотные дожди затопили эту чертову столицу, где переломали столько жизней.
Наташа сделала еще одну глубокую затяжку и затушила сигарету.
Прим. авт. трек - Ленинград – «Москва»
***
Сон Наташи прерывает отчаянный крик из-за стенки, с террасы.
«Да черт же возьми».
Кое-как, наспех натянув валяющиеся рядом джинсы, Романофф несется выяснять, в чем дела, где-то на задворках сознания понимая, что там обычно ночует Барнс.
Баки лежит на старой тахте, что-то кричит и размахивает металлической рукой во сне.
-Баки! – рявкает Нат и трясет его за правую руку.
Через секунду она понимает, что это было плохой идеей. Металлические пальцы вновь смыкаются на ее шее, и она рефлекторно всаживает в кибернетический протез попавшиеся под руку ножницы. Металл скрежещет, и ее шея обретает долгожданную свободу, но только она успевает обрадоваться, как ей в челюсть прилетает уже настоящий кулак, отшвыривая Романофф к стене.
Баки сидит на тахте и тяжело дышит. Левая рука с торчащими из нее ножницами все еще вытянута вперед, второй он опирается, блуждая диким взглядом по темной комнате, пока не наталкивается им на полусидящую у стены Наташу.
-Проснулся, наконец?
***
Нат прикладывает к челюсти пакет со льдом. Очень скоро там появится крупный фиолетовый синяк, если еще не появился. Напротив нее, за кухонным столом, сидит Барнс, опершись на правую руку. Левая, металлическая, безвольно висит вдоль тела.
-Кошмар приснился? – как ни в чем не бывало спрашивает Романофф.
Тот молча кивает.
-Что именно?
Барнс поднимает на нее тяжелый взгляд.
-Я падал с поезда. В пропасть. Несколько раз подряд.
Наташа вздыхает и откладывает пакет со льдом. Сейчас он уже не поможет. В майке зябко – этим вечером она забыла протопить печь. Забросив в топку дрова, она садится напротив печи и смотрит на разгорающийся огонь.
-Мы с тобой встречались до моста? – вдруг спрашивает Барнс.
-Да, и не раз.
Баки хмурится.
-Я помню дорогу. Нет, обрыв… падающую машину. Там была моя цель.
Нат кивает.
-Ядерный инженер из Ирана. Я его охраняла. Была в той машине.
-И… - на лице Баки смятение – что было дальше?
-Нашей машине прострелили колеса, и мы полетели с обрыва. Я вытащила инженера из падающей машины, - Наташа выцарапывает из себя основные моменты, которые способны расшевелить память Зимнего Солдата – мы зацепились на маленькой каменистой площадке. Потом появился ты, и я попыталась защитить инженера. Я пыталась задушить тебя ногой, но ты меня сбросил. Тогда я попыталась закрыть собой инженера, но ты все равно его убил.