Ее здесь не могло быть. Это была не она. Наташа Романова просто не могла стоять сейчас перед ним, вот так, спустя год после известия о ее героической смерти. Это был кто-то другой, мастерски нацепивший на себя личину Черной Вдовы… да при помощи той же самой маски, под которой Шерон проникла на территорию Штаба.
-Ну и кто ты? - Баки старался говорить ровно.
Тонкая бровь до боли знакомым движением взлетела вверх.
-Смотрю, ты получил мой подарок, - человек указал взглядом на жетон, висящий на шее у Барнса.
Тот инстинктивным движением спрятал его под футболку – это было слишком личное.
-Только не говори, что я зря пыталась вернуть тебе воспоминания на протяжении нескольких месяцев.
Человек под маской знал даже это.
-Нет, она это делала не зря, - резко ответил Барнс – только вот кто ты на самом деле, под маской? Я прекрасно осведомлен о существовании этой вещи.
Девушка фыркнула и полезла в карман. Заметив, как напрягся Барнс, она сделала предупреждающий жест рукой и медленно извлекла прозрачную, слегка отливающую перламутровым, вещь.
-Ты говоришь об этой маске? – уточнила она, показывая ее Баки – Извини, но сегодня я решила ей не пользоваться.
Какой дешовый трюк. Конечно, подобная маска существует только в единственном экземпляре и второй такой не может лежать у нее в кармане, для отвода глаз.
И этот человек пытается провести подобным цирком его, бывшего Зимнего Солдата?
Движимый сиюминутным желанием во что бы то ни стало разоблачить того, кто стоял перед ним, Барнс быстро протянул правую руку к виску девушки – там обычно отключалась фотостатическая маска. Он ожидал ощутить прохладную и гладкую цифровую поверхность, но… но вместо этого его пальцы коснулись теплой и мягкой кожи.
Маски не было.
***
Еще не до конца понимая, Баки провел пальцами по острой скуле – настолько знакомой, и, казалось бы, безвозвратно утерянной – он все еще искал следы высокоточного цифрового прибора.
Но не нашел.
Он чувствовал только мягкую, бархатную кожу и тепло, исходящее от нее. Он вдыхал теплый, сладковато-терпкий с легкой горчинкой, аромат сандала, корицы и шафрана. Он видел яркие, чистые зеленые глаза. Все еще боясь поверить, он смотрел на такие родные, такие близкие черты лица, которые уже целый год считал безвозвратно утраченными.
-Узнал, наконец? – срывающимся шепотом произнесла Романова, накрывая его руку своей ладонью.
-Ты?.. – голос Барнса скатился до хрипа – Но как…
-Видимо, я настолько ненормальная, - криво усмехается она – что даже сдохнуть нормально не смогла.
И в этот момент его сорвало с резьбы. Баки жадно прильнул к ее губам, таким теплым, мягким, податливым. Жестко, отчаянно и горячо. Как будто вымещая всю свою боль за этот чертов год. Он чувствует, как Романова обвивает его шею руками, ее терпкий аромат пьянит сознание Барнса. Его вечный самоконтроль разлетается в щепки, когда она своим любимым приемом прикусывает его губу. Баки глухо рычит и понимает, что вместе с ним рычит и тот кусочек Зимнего Солдата, навсегда оставшийся с ним. Та частичка, которая запечатлела в себе его пребывание в Красной Комнате. Тренировки рыжей девчонки, которой потом предстояло пройти огонь, воду и советские лаборатории и превратиться в опаснейшего агента и виртуозную шпионку. Хруст костей, жужжание кибернетической руки, вопли боли и упрямо-злое выражение лица. Огненную непокорную шевелюру цвета осенней листвы и ярко-зеленые глаза. Пьянящий сладковато-терпкий аромат и мягкие податливые губы, которые он сейчас терзал отчаянным, торопливым и жадным поцелуем.
Это навсегда останется с ним.
Теперь он уже никогда это не отпустит и не забудет.
И ради этого он даже готов примириться с частью Зимнего Солдата, осколком льда застрявшим в его душе.
И это был тот самый раз, когда сержант Барнс во второй раз не услышал появления третьего человека на причале.
-Вот почему я постоянно вынужден созерцать неловкие моменты с участием Романофф?! – возмущенно звучит голос Сэма, эхом прокатываясь по пустой пристани.
***
Они сидели в рубке.
-С ума сойти, - потрясенно качает головой Сэм.
А Баки до сих пор пребывает в шоковом состоянии. Он только что выслушал историю о том, что с Наташей происходило все это время – прогулка по собственной памяти, правда, Романова была в своем репертуаре, говоря вроде бы и все, а вроде бы чего-то недоговаривая.
-То есть, ты проболталась в собственных воспоминаниях около полугода? – недоумевает Сэм.
-Примерно, - пожимает плечами Романова – я словно все это прожила заново.
-И куда ты потом… попала?
Наташа широко улыбается.
-В Ваканду. За последние пять лет я… я достаточно крепко сдружилась с Айо, поэтому для меня это был лучший вариант. А потом выяснилось, что ребята все же справились и вернули вас обратно, и Шури с Т’Чаллой тоже… воскресли.