– Мне надо точно знать, – могильно произнес Квашняков. – Я готовлюсь, а это большая работа.
«Знаю я твою подготовку», – подумал Алик и сказал:
– Вы готовьтесь, если восстановим оборудование, выступление состоится.
– Нет, я хочу знать сейчас, – прохрипел Квашняков, словно испускал последнее дыхание.
– Давайте подождем пару часов, если не будет сдвигов, то я вам сообщу, – предложил Алик, внутренне посмеиваясь.
– Но как же престиж Думы? – заупокойно напомнил Квашняков.
– Не беспокойтесь, – успокоил Алик. – Мы пустим бегущую строку, что прямой эфир отменяется по техническим причинам. Вы будете белыми как кролики.
– Хорошо, – грустно прохрипел Квашняков и положил трубку.
Скотобойня удалась на славу! Свинья, в образе которой Алик вообразил Квашнякова, с визгом проследовала по загону, не в силах изменить судьбу. Через пару часов он уже с предвкушением набрал номер своего недруга.
– Ну что там, Алик? – спросил главный редактор газеты.
На фоне голосового траура Квашнякова возникла злоба собаки, натянувшей сдерживающую ее цепь до предела, но все равно не способной укусить.
– Все по-прежнему, – имитируя искреннее соболезнование, ответил Алик. – Не огорчайтесь, проведем прямой эфир в другой раз.
– Знай, что я подаю документы в прокуратуру, – тявкнул Квашняков и, судя по посторонним шумам, начал убирать трубку от уха, несомненно, чтобы положить ее на телефон.
– Александр Васильевич,… – попытался успокоить разгорячившегося редактора газеты Алик, но в трубке засигналили короткие гудки.
Прокуратуру Алик не боялся, он расслабленно откинулся на спинку кресла и задумался:
«Граница, проведенная Хамовским и Клизмовичем, опять пройдена, но закон я не нарушил. Я отстранил зрителя от вредного, на мой взгляд, зрелища. Зрелища, навязываемого властью. Но бравада перед кошкой не сознающей опасности мыши заканчивается в кошачьем желудке. Надо внимательно следить за тем, что последует, и прислушиваться к инстинктам».
***
– У нас опять черный список? – продолжил спор Павшин на планерке.
– В моей книге изложено о Квашнякове все и я не хочу, чтобы он при наших слабых интервьюерах навязывал свои идеи, – ответил Алик. – Кто из вас способен изобличить политические ходы, а не поддакивать?
Молчание повисло в кабинете.
– Но разве это хорошо: ограничивать доступ к СМИ? – спросила Букова
– А разве вы, журналисты, не ограничиваете этот доступ в куда большей мере, чем я? – спросил Алик. – Неужели вы предоставляете трибуну каждому, кто хотел бы? А где же тогда Матушка? И не вы ли, Татьяна, в своей программе используете в качестве героя не наиболее достойного жителя города, а свою дочь? Разве это не есть ограничение доступа? Ладно, я не допускаю этого человека по идеологическим причинам, а вы это делаете по исключительно личным, родственным.
Журналисты поднялись с мест понурые и скучные…
***
Тем временем на голубых экранах, словно по-пляжному яркие воздушные змеи, взвились вести о мировом экономическом кризисе. Стоило открыть любое окно в мир, будь то газета или Интернет, как змей, разрисованный опытными журналистами и редакторами, тут же привлекал внимание. Жители маленького нефтяного города включали телевизионные приемники, вчитывались в страшные предсказания с тревогой, и каждый ощущал на шее новостную петлю.
«А что, если будущее определяется преобладающими в обществе мыслями? – опять обдумывал происходящее Алик. – Что, если судьба откликается на ожидания, если разрыв между реальностью и мыслью не настолько велик? Тогда есть доля правды в сказочных заклинаниях. А чем не заклинания несутся из телевизионных приемников? Заклинания, направленные на общество.
Чем уникальнее мышление человека, тем опаснее выводы, которые могут быть сделаны из его открытий. Выводы – как предметы использования. Заходя в мир знаний, каждый выносит из него сообразно своему мышлению: жаждущий просвещения – свет; жаждущий алчности – умение нажить богатство; жаждущий убийства – более совершенные способы убийства; желающий лечить – талант врачевателя; жаждущий власти – совершенные способы угнетения и обмана…
Слепота науки и культуры, раздающей знания, делает человека похожим на больного, у которого в крови постоянно борются вечно прогрессирующий вирус и антитела к нему.
Вот и знания о финансовом кризисе пришли в маленький нефтяной город, как странный сон, в который погрузился Алик…
ГВОЗДЬ В ГОЛОВУ
«Чем больше человек спит, тем больше радуются его инстинкты, тем меньше работы для разума».