Моя улыбка погасла.
— Эшли, — вклинилась. Даже когда я сдерживала раздражение, которое хотела выплеснуть, почувствовала, как мои брови поползли вверх от неожиданной защиты моей мамы. — Не позволяй ей дразнить тебя. Ты выше этого.
И не обращайте внимания.
— Поняла, — громко сказала я. — Никакого белого, яичной скорлупы, сливок, цвета экрю или слоновой кости и никакого черного. Что-нибудь еще?
— Я думаю, это все, Ава, — сказала мама. Эшли что-то пробормотала на заднем плане, и я на мгновение улыбнулась тому, что вообще заставила ее бормотать. Обычно моя сестра заговаривала только тогда, когда была уверена, что все в комнате слышат драгоценные золотые крупицы звука, слетающие с ее безупречных губ.
— Хорошо, тогда пока. — Я нажала большим пальцем на кнопку, чтобы завершить разговор раньше, чем они.
Когда я резко вывернула руль и въехала на пустое место в тупике, где находился огромный дом Люка и Элли, мое сердце все еще бешено колотилось. Раньше они были соседями, но когда обручились, наняли какого-то высококлассного архитектора, который соединил их два дома, полностью обновив внешний вид, так что теперь это был один огромный цельный дом.
Он добавил высокие кусты, которые скрывали черную железную ограду, окружавшую серо-белый дом. Ворота были открыты, но один из охранников «Волков» стоял, прислонившись к ним, контролировал пришедших, чтобы не просочился никто чужой.
— Мисс Бейкер, — поприветствовал он меня кивком.
— Привет, Чарли. — Я отчаянно попыталась растянуть губы в обычной улыбке, но, должно быть, это не сработало, потому что он посмотрел на меня непонимающе. — Они начали без меня?
— Я уверен, что им это и в голову не придет, — заверил он.
Когда я вышла на задний двор и спустилась по каменным ступеням, я разгладила рукой перед своего сарафана цвета фуксии. Я ненавидела, ненавидела, что из-за одного нелепого комментария Эшли у меня так быстро испортилось настроение.
Черный цвет стройнит.
Что за идиотка. Она сказала это только потому, что я была ненамного меньше ее, и это всегда выводило ее из себя. При каждом удобном случае Эшли отпускала замечания по поводу моего веса, как будто это волшебным образом прибавляло мне лишних двадцать фунтов (9 килограмм).
Нет, я точно представлю ее лицо на груше, когда в следующий раз буду отрабатывать удары наотмашь.
Когда завернула за угол, смех и непринужденная болтовня заглушили музыку, доносившуюся из динамиков, установленных под навесом второго этажа, который тянулся вдоль задней части дома. От запаха копченого мяса у меня потекли слюнки, и я жадно вдохнула. Этого было достаточно, чтобы ослабить дурацкую хватку, которую Эшли держала у меня в голове.
Когда я подошла, Элли стояла рядом с одним из наших новых координаторов наступления и улыбнулась, извиняясь.
Ее глаза ничего не упускали, она с явным беспокойством вглядывалась в мое лицо.
— Ты в порядке?
Я отмахнулась.
— Со мной все будет в порядке. Ничего такого, чего не исправил бы кусочек грудинки.
Говоря о том, что глаза ничего не упускают, я быстро осмотрела двор. Мэтью пока не было. Элли многозначительно откашлялась.
— Его еще нет, но знаю, что он собирается приехать.
— Я, конечно, не понимаю, о чем ты говоришь, — холодно ответила я.
Элли на мгновение замолчала, затем кивнула.
— Нет, все в порядке. Мы можем поиграть в эту игру, если хочешь.
Ее подруга Пейдж, которая стала регулярно посещать матчи «Вашингтона» вместе с Элли в ложе владельца, подошла к нам с широкой улыбкой на лице и огромным бокалом вина в руках.
— О, какая игра? — спросила она.
Стоя перед этими двумя женщинами, красивее, чем следовало бы, я должна была чувствовать себя еще хуже после резкой реакции моей сестры. Но этого не произошло. Они обе были такими милыми и добрыми, что делало их внешность еще изысканнее. Пейдж была настоящей моделью. Как на Неделе моды в Нью-Йорке, моделью для обложек журналов.
Не то чтобы вы сейчас об этом знали. Ее рыжие волосы были собраны в беспорядочный пучок, а на лице не было ни следа косметики. Не то чтобы она нуждалась в макияже. Фу. Мне действительно хотелось возненавидеть ее за это.
Элли вздернула подбородок в мою сторону в ответ на вопрос Пейдж.
— Игра, в которой Ава притворяется, что у нее нет гигантского женского стояка из-за Мэтью Хокинса.
— Ах, эта игра.
Я впилась взглядом в Элли.
Пейдж вздрогнула.
— Не могу тебя винить. На днях в NFL Network опубликовали по него статью, и его руки... — Ее голос затих, а в глазах появилось мечтательное выражение, которое заставило меня почувствовать приступ ярости. Я знала, какие у него большие руки. Я прикасалась к его рукам. Эти руки обнимали меня.
Я была на волосок от того, чтобы напомнить об этом мисс Красотке-модели, когда Элли начала хихикать.
— О боже, твое лицо, Ава. — Она вытерла под глазами. — У тебя такой вид, будто ты готова кого-нибудь зарезать.
— Что? Нет.
Пейдж улыбнулась мне поверх своего бокала с вином.
— И ты тоже. Мне продолжать или ты хочешь, чтобы я остановилась?
Я надменно фыркнула, и они обе захихикали.
Их истерика начала привлекать внимание, поэтому я шлепнула Элли по руке.
— Ладно, хватит, — прошипела я. — Отлично. Вы, сучки, хотите, чтобы я это признала?
Они серьезно кивнула.
— Да, пожалуйста.
Пейдж подпрыгнула на пятках.
— О, мы реально любим романтические отношения на рабочем месте, не так ли, Элли?
Конечно же, она имела в виду историю любви Элли и Люка Пирсона, нашего квотербека-ветерана.
— Романтики не бывает, когда она односторонняя, — напомнила я им. — Он на меня так не смотрит.
— Ты уверена в этом? — пробормотала Пейдж, не отрывая взгляда от моего плеча.
— Ава.
Будь проклят он и его голос. Я чувствовала это повсюду. На своей коже. На своих губах. На каждом волоске, который поднимался у меня на руках. Между ног. Его голос сам по себе был силой природы, черт возьми.
Это даже не имело смысла. Я десять лет не слышала, как этот голос произносит мое имя. Десять лет. Почти четыре тысячи дней. И теперь, после всего лишь трех дней без сна, тело реагировало так, словно он подключил генератор к моей нервной системе. Это была такая странно сильная реакция, что я остановилась, прежде чем повернуться и посмотреть на него, боясь того, что он может увидеть на моем лице.
Взгляд Элли метался между нами, а Пейдж улыбалась мне с таким язвительным умыслом, что я испугалась того, что может сорваться с ее губ дальше.
Как только я повернулась, чтобы посмотреть на Мэтью, он обхватил мой локоть. Я закрыла глаза и медленно выдохнула.
— Привет, Мэтью, — сказала я.
На его лице отразилось беспокойство. Я видела это по его сжатым челюстям и выражению глаз. Если бы вы его не знали, то, вероятно, перепутали бы это с напряженностью или с подобным.
Мэтью заметил. Мой трусливый уход. Мое дурацкое сообщение. Он все это заметил.
И я знала, что он в курсе того, что я это заметила. В моей голове это имело смысл, честное слово.
Пейдж прочистила горло. Громко.
Мэтью посмотрел на женщин позади меня и вежливо улыбнулся.
— Элли, спасибо, что пригласила меня.
— Конечно. — Она указала на Пейдж. — Это моя подруга, Пейдж Адамс. Она не является частью нашей команды ни в прямом, ни в переносном смысле, но я, кажется, не могу от нее избавиться.
Пока он пожимал ей руку, я не могла не заметить, что он все еще не отпустил мой локоть.
— Надеюсь, я не помешал, — сказал он, придвигаясь ко мне на дюйм или два ближе.
Я не могла смотреть ему в лицо. Просто не могла. Не здесь.