Он вздохнул.
Игроки беспорядочно собирались на обочине, позируя для селфи, и я увидела, как один из наших любимых игроков, ушедший на пенсию несколько лет назад, давал советы новичку.
Я была слишком занята, наслаждаясь предсезонным футбольным счастьем, и чуть не врезалась прямо в Логана. Он протянул руки, поддерживая меня за локти, прежде чем я успела упасть на траву.
— Черт возьми, Уорд, ты издаешь какие-нибудь звуки, когда идешь? — Я откинула волосы с лица, безуспешно пытаясь высвободить несколько прядей, запутавшихся в солнечных очках, которые были у меня на голове.
Когда я выпрямилась, он убрал руки с моих плеч, на его потном лице появилось задумчивое выражение.
— Что? — сказала я, будучи всего на волосок от того, чтобы перейти линию обороны.
Вот что происходит, когда кто-то, кого ты совсем не знаешь, становится свидетелем одной из самых глубоких твоих неуверенностей. Ты огрызаешься на них без всякой причины, когда все, что они делают, это стоят и пялятся на тебя.
Кончиками грязных пальцев, обмотанных пластырем, Логан почесал щеку, продолжая рассматривать меня.
— О-о-о, тогда ладно, приятно было с тобой поболтать.
Я хотела пройти мимо него, но он протянул руку, словно собираясь остановить меня, но его руки не коснулись моей кожи.
— Ты в порядке? — спросил он, оглядываясь по сторонам, но в пределах слышимости никого не было.
Я нервничала, просто стоя здесь. Как будто у меня над головой мигающая неоновая вывеска со звуковыми эффектами, которая объявляет, что я представила Логана как своего парня, и это было глупо, и я жалею, что сделала это, но сейчас ничего не могу с этим поделать.
— А почему не должна? — Я вздохнула, скрестив руки на груди и отставив ногу в сторону. Такое отношение помогло бы мне избежать этого.
— Ну, разве это не... собрание... в эти выходные?
Я сдулась. Ну, если бы он был так добр ко мне, я бы, наверное, убрала ногу.
— Да. Я махнула рукой. — Все в порядке. Это будет отстой, и я захочу выпить, чтобы пережить то, что является ужасной идеей, потому что я не очень хорошо пью в эмоциональных ситуациях, которые выводят меня из себя, но я это переживу.
Логан кивнул, не отрывая взгляда от моего лица. Он моргал? Когда-нибудь? Солнце было таким ярким, что впервые за много лет, под пристальным вниманием Логана Уорда, которому я подвергалась, я заметила, что его глаза не карие, как я всегда думала. Они были с зелеными прожилками. Я моргнула, когда увидела, как Мэтью выпрямился, сделав несколько снимков с Шарлоттой. Он скоро закончит, и мы уже договорились, что уйдем одновременно, чтобы поужинать в маленьком ресторанчике «Дыра в стене» по дороге домой. Туда, где его никто не узнает.
— Звучит нездорово, — сказал Логан.
Если бы он только, черт возьми, знал.
Я рассмеялась. Затем еще немного. Его лицо слегка смягчилось, когда я весело посмотрела на него.
— Нет, во всей этой ситуации нет ничего здорового, поверь мне. Пить, чтобы справиться с собой, — это наименьшая из моих забот.
Мэтью направился к нам, и я отвернулась, доставая свой сотовый из кармана куртки.
— Логан, мне нужно идти. Но... спасибо, что спросил.
Должно быть, он услышал искренность в моем голосе, потому что окинул меня оценивающим взглядом, прежде чем медленно кивнуть.
— Не за что.
Логан отвернулся как раз перед тем, как Мэтью подошел к нам. Они кивнули друг другу в знак приветствия.
— Хорошая тренировка, ловкач, — сказала я ему, когда мы направились к зданию.
— Было приятно. — Он указал большим пальцем через плечо. — Шарлотта была великолепна, да?
Мне хотелось обнять его за талию, пока мы шли, и почувствовать тяжесть его руки на своих плечах, но я ограничилась тем, что толкнула его локтем.
— Ты такой большой, как плюшевый мишка.
Мэтью притворно зарычал, наклоняясь, чтобы прошептать мне на ухо.
— Да? Позже я покажу тебе, насколько это неправда, Худышка.
Ага. Если отбросить одно заблуждение, то ни в этом дне, ни в моей жизни не было ничего паршивого. Я цеплялась за эту мысль, как будто она была сделана из чистого золота.
ГЛАВА 21
Мэтью
— Ава...
Она меня не слышала. Стоя перед своим совершенно разгромленным шкафом, моя девочка кусала нижнюю губу, как будто это было ее любимое блюдо.
— Зеленое, — сказала она, снимая что-то с вешалки и держа перед собой, пока смотрела на свое отражение в большом зеркале, которое стояло в углу ее спальни. — Нет, только не зеленое. Я не могу носить с ним нижнее белье.
— Ну, привет, — пробормотал я, и наклонился, чтобы поднять другое из кучи из семнадцати других нарядов, которые, как оказалось, не подходили. Вся одежда была яркой, однотонной, как я понял, это было все, что она носила, за исключением нескольких черных или белых вещей. — Мне нравятся такие платья.
Но она меня не слышала. Ава провела трясущимися руками по волосам и тупо уставилась на свой гардероб. В чемодане, стоявшем у ее ног, было немного вещей, потому что она уже сложила всю свою коллекцию косметики в отдельную сумку.
— Худышка, — на этот раз сказал я более твердо.
— А ты знаешь, что до того, как ты появился, я была невозмутимой. Меня ничто и никогда не выводило из себя. — Ее голос звучал странно отстраненно, и она запустила руки в волосы. — Я была такой... будто из тефлона.
Я старался не обидеться на ее слова, но они все равно ранили. Просто крошечный острый укол, как от иглы, которого ты не ожидал, хотя я думал о ней точно так же много недель назад. Я сделал глубокий вдох, и это чувство исчезло.
— А ты была?
Возможно, боль прошла не так быстро, как я думал, потому что вздох покинул ее тело, и она повернулась ко мне с несчастным выражением на красивом измученном лице.
— О, это прозвучало ужасно. Мне жаль. — Ава зажмурилась. — Я имею в виду, что я как будто открылась всем этим чувствам в тот момент, когда снова увидела тебя, и как только я это сделала, все, что сдерживала, просто выплеснулось наружу. — Она изобразила позыв к рвоте, и я улыбнулся.
— Понимаю.
Она расхаживала у изножья кровати, на которой я сидел, все еще сжимая в руках зеленое платье.
— Каждый день на этой неделе я повторяла то, о чем мы говорили, понимаешь? Это один день, всего один день, но теперь, когда он настал, я понимаю, как сильно я себя обманывала. — Она сдулась прямо у меня на глазах. Когда она посмотрела на меня, ее глаза были остекленевшими от непролитых слез, и от этого они сияли на ее лице, как изумруды. — Я хочу, чтобы в эти выходные они доказали, что я не права. Хочу, чтобы они стали прежними, потому что так все становится намного проще, и я понимаю, что ты беспокоишься за меня. Я знаю, — сказала она, приложив руку к груди.
— Иди сюда. — Я встал и протянул к ней руки, и она подошла прямо к ним, обняв меня так крепко, что я даже отступил на шаг.
— Может быть, я просто не пойду, — сказала она мне в грудь, и я усмехнулся.
— Ты пойдешь.
Она застонала и отстранилась, надув губы.
— Нет, я думаю, это хороший план. Я напишу Эшли и расскажу ей, что у меня грипп H1N1 или что-то в этом роде. О, или вирус Западного Нила!
Я посмотрел ей в глаза, и она вздохнула.
— Я знаю.
— Ты знаешь, почему ты пойдешь? — сказал ей. — Потому что ты большая девочка. Даже если они покажут себя ужасно или нет, ты все равно придешь. Ты будешь выглядеть прекрасно, что бы на тебе ни было надето, и ты поздравишь их с девятью годами счастливого брака. — Мои слова были полны сарказма, и это вызвало у нее улыбку. — Ты выпьешь шампанского, за которое твои родители заплатили целое состояние, проснешься с прекрасным видом на залив, а потом вернешься сюда, где я буду ждать.