– И подослали Малыша Бретта убить меня.
– Крайне сожалею, но это так. И если бы ты не завоевала титул «Мисс Обнаженная Калифорния», то есть я хочу сказать, если бы не была сложена как богиня и так необычайно элегантна, благодаря чему ты, собственно, и стала победительницей конкурса, этот похотливый Бретт просто прикончил бы тебя, не помышляя о том, чтобы «побаловаться»...
– Получается, таким образом, что л избежала смерти отчасти благодаря великолепному телосложению?
– Не отчасти, а полностью, и если вдуматься в это, то все станет предельно ясно. И объяснимо.
– Наверное, так оно и было в случае с Бреттом. Но во второй раз спас меня ты, Шелл.
Я самодовольно улыбнулся.
– Они пытались убить и тебя, не так ли? Потому что ты спас меня.
– Ну, может быть, не только поэтому... У них было много причин для этого. Взять хотя бы тот факт, что я застал твоих мать и брата с Винсентом Рагеном возле его дома в пятницу вечером. И что особенно примечательно, это произошло после того, как отца твоего убили, а тебя пытались убить. Примечательно также и то, что к тому времени Раген уже знал, кто я, и всячески пытался развеять мои подозрения относительно подлинного имени миссис Грин. Кроме того, я уже успел пристрелить Верзена в доме Коллета, а меня чуть не уделали посланные Рагеном по мою душу в «Спартанец» Хоук и Верджил Ковик, что оправдывает мое не слишком ласковое обращение с ними сегодня в Грин-Мезе.
– Кто такой Ковик и что ты с ним сделал?
– То, чего он заслуживал, впрочем, сейчас это не столь важно. В данный момент меня больше волнует... э... когда ты прекратишь баловаться с этими оливками, дорогая...
* * *Казалось, прошла целая вечность с того дня, как мы мило беседовали с Аралией, сидя на моем любимом диване. Хотя практически прошла всего неделя. Это происходило в последний понедельник сентября, а сегодня тоже понедельник, но уже первый понедельник октября.
Первый день октября, понедельник. Два дня назад, в субботу, Аралия Филдс победила в конкурсе «Мисс Обнаженная Америка». Иначе и не могло быть. Говорю это с полной ответственностью, поскольку присутствовал на столь знаменательном событии. Стоит закрыть глаза, и перед моим мысленным взором снова проходят чередой ослепительно красивые девушки: «Мисс Обнаженная Алабама». «Аляска»... «Аризона»... «Арканзас»...
И тут появляется она...
После нее выходили на подиум остальные претендентки из всех пятидесяти штатов. Потом была пышная церемония награждения королевы: шквал аплодисментов, фанфары, слезы радости, юпитеры, телекамеры. Словом, очень приятная церемония.
Особенно для мисс «Обнаженная Америка». Для моей Аралии. Хотя «моей» – слишком смело сказано. С этого момента она уже стала национальным достоянием.
Я с самого начала знал, что она далеко пойдет. Далеко-далеко...
Она и пошла и стала для меня недосягаемой.
В течение недели, минувшей с того бурного понедельника в Грин-Мезе, произошли и другие события, не представляющие значительного интереса. Гуннар Линдстром, благоразумно сохранивший деньги сделанные на «патентных мошенничествах», предпринимал попытки, восстановить в правах и выплатить компенсацию тем, кого обокрали его «компаньоны», дело которых сейчас раскручивали федеральные власти. Конечно, восстановить справедливость было нелегко, порой пока невозможно, но я был уверен, что ему многое удастся. Тюрьма ему не грозила, поскольку существовало много факторов, говоривших в его пользу. Все финансовые вопросы решались полюбовно, и, судя по всему, никто не собирался выдвигать обвинения в отношении Гуннара Линдстрома.
Он упорно настаивал на выплате мне ста тысяч в качестве гонорара. Я сопротивлялся, правда, не очень упорно, и в конце концов мы сошлись на девяноста тысячах. К его большому неудовольствию. Чтобы не обижать его, я согласился принять от него в качестве подарка один комплект лазерно-проекционной установки и новую, после доводки и запуска в серийное производство, модификацию камеры и проектора, с помощью которых я мог бы снимать свои собственные стереофильмы. А также один из двух наших с ним фильмов. Вы, конечно, догадываетесь какой.
А в основном это были обычные, ничем не примечательные дни. Как обычно, я встречался с какими-то людьми и, как обещал Аралии, поговорит с Гарри Фелдспейном. Аралия также присутствовала при этом разговоре. Мы втроем обедали в великолепном ресторане в отеле «Беверли-Хиллз». Среди прочего Гарри очень заинтересовался новой технологией съемки трехмерных голографических фильмов с использованием «Эффекта Эмбера». Особенно после того, как мы рассказали, что та Аралия Филдс, которую он видел на барбекю в «Даблесс Ранч», в действительности была лишь искусным фантомом.