— Отцы не могли. Ты же их знаешь. Как бы скверно ни шли дела.
— Я не понимал…
— Не всегда было так скверно… а ты верил… хотел, чтобы было лучше. Это то, в чем вы с Артуро всегда были похожи.
Ему не хотелось об этом думать.
— И все же я так надеялся, что они улетят с вами, — надежда всегда в войне с опытом. Ван знал это, но не мог отвергать надежду, что бы опыт ему ни говорил. После нового долгого молчания он, наконец, заговорил вновь.
— Порой я просто ничего не понимаю. Я никогда и никому не желал вреда. Но для меня никогда не было места в Бенноне. По меньшей мере, я не считал, что оно там, и так его там и не нашел. Теперь папа Кикеро и папа Альмавива… их нет. А мы здесь. Не могу не думать… — его слова затихли, повиснув в воздухе.
— Кто бы и что бы ни послужило причиной, это не ты, старший брат. Не могу осуждать тебя за желание жить свободно, не оглядываясь постоянно через плечо. Того же хочется и мне. Я не понимала, пока не попала сюда. Впрочем, это печально. Другие не должны страдать или умирать, потому что мы хотим свободы. Но такова уж оказалась цена. Ты предостерег нас. Папа Кикеро и папа Альмавива все поняли и сделали выбор. Артуро так и не понял. Он все думал, что его защитят образование и положение. Но жизнь не такова.
— А что насчет Артуро? — у Вана уже возникла неплохая мысль, основанная на том, что говорила ему Эмили, но он хотел услышать, что скажет Сафо.
— А ты уже догадался. По глазам вижу.
— Это догадка. Я хочу услышать то, что ты знаешь.
— Артуро страшно злился на тебя после твоего отлета. Он ворчал, что вся эта огласка и то, что ты натворил, порядочно осложняет ему, да и всем нам, жизнь. Говорил… говорил, что ты всегда делал, что хотел, и не беспокоился, как это сказывается на других. Просто тебе требовалось делать то, что хочешь…
— В некотором смысле, — признался Ван, — он был прав. Продолжай.
Сафо опустила глаза.
— Артуро неустанно повторял, что ты никогда не думаешь о том, как твои поступки отразятся на нас, на всех остальных. Когда пришли деньги, папа Кикеро предложил их разделить, потому что ты бы явно такого хотел, а он пришел в ярость. Заявил, что тебе его не купить и что надеется никогда больше тебя не увидеть.
— Если Артуро не покинет Республику, его желание сбудется, — заметил Ван.
— И это тоже печально, потому что он там и останется. Ты это знаешь.
— Знаю.
Настало новое долгое молчание.
— О, я почти забыла… Одну минуту, — Сафо повернулась и покинула комнату.
Да что такого она могла забыть, удивился Ван.
Сестра вернулась, почти немедленно, с какой-то упаковкой. И протянула ее Вану.
— Папа Кикеро настоял, чтобы я это взяла. Там все твои награды и красивая шкатулка от премьера.
Ван сглотнул комок. Его отцы хотели, чтобы все это сохранилось. А он желал, чтобы они покинули Сулин вместе с Сафо и ее семьей. Наконец, ему удалось произнести:
— Спасибо.
Новое молчание навалилось на них.
— Спасибо, что зашел.
— Я должен был… и смог.
Сафо поглядела в сторону двери.
— Девочки скоро придут. Я знаю, что ты занят… но… мы действительно…
— До конца дня я в твоем распоряжении, — негромко сказал Ван.
— Ты всерьез?
— Если бы не всерьез, я бы такого не сказал.
Завтра, с утра пораньше, ему предстояло встретиться с Дайде Мубарка в Набатанской Сберкассе и с Кэндейс Бэнк, чтобы выяснить, как дела со счетами ИИС, не говоря уже обо всех встречах, запланированных Мириам, включая и клиентов, которых она считала нужным познакомить лично с новым управляющим директором ИИС.
Но до вечера он может остаться.
И останется.
Глава 83
Приведение в порядок всех дел на Мерое заняло не четыре-пять дней, а больше недели. Отчасти это обернулось к лучшему. Весть, что ИИС теперь возглавляет некто с более темной кожей и более общего с местными жителями происхождения, привела к встречам, которые, в конечном счете, дали ИИС несколько новых клиентов, пусть и незначительных. И все же, учитывая состояние дел, Ван не склонен был пренебрегать такими возможностями. В любом случае, Мириам этого не позволила бы.
Затем, как награду, он пообещал себе один последний праздник. Или больше, чем просто праздник. И вот, сидя за столиком в Нубейе незадолго до полудня, ждал Эмили.
— Чего бы вы хотели выпить, пока ждете, сэр?
— Алмарин, пожалуйста.
Ван поглядывал в сторону входа, но девушка еще не появилась. Он надеялся, что ей не придется отменить встречу из-за каких-нибудь сложностей в посольстве. Ему хотелось бы провести с ней куда больше времени, но Ван не мог бросить все, точно юнец, и выпалить с ходу предложение руки и сердца. Они встречались, да, но сколько? Возможно, пять раз за четыре года… и на нем все еще лежит ответственность за ИИС. И за Тристина.