Девушка вновь зевнула, и Бретт вспомнил, что ей скоро на работу.
Идеи, которые она подала невольно, так и бурлили у него в голове. И, несмотря на крайнее утомление, спать не хотелось совершенно. Моряне так много умеют! Они так много знают!
"Келп будет думать сам". Бретт вспомнил, как кто-то произнес эти слова в беседе с его родителями у них дома - важные персоны обсуждали важные вещи.
"Но этого не произойдет без Вааты, - ответил другой. - Ваата - ключ к келпу".
Из чего проистек, насколько помнилось Бретту, возвышенный разговор, витающий в парах бормотухи, переходящий, как обычно, от спекулятивного к параноидальному и обратно.
- Я выключу свет, чтобы ты не стеснялся. - Скади хихикнула и уменьшила освещение. Стало почти темно. Но Бретт хорошо видел, как она, спотыкаясь, пробирается к постели.
"Для нее темно, - подумал он. - А для меня просто не так ярко".
- У тебя наверху есть подружка? - спросила Скади.
- Нет... вообще-то нет.
- И ты никогда не делил комнату с девушкой?
- На островах делишь все со всеми. Но чтобы двое получили комнату только для себя... это для пар, которые только-только привыкают друг к другу. Для секса. Это очень дорого.
- С ума сойти, - откликнулась девушка. Сквозь игру теней своего странного ночного видения Бретт различал ее пальцы, нервно двигающиеся по поверхности одеяла. - Здесь, внизу, мы тоже селимся вместе для секса, да, но и по другим причинам тоже. Коллеги по работе, одноклассники, друзья. Я просто хотела, чтобы ты хоть одну ночь отдохнул. Завтра народу набежит, начнутся вопросы, визиты... - Ее руки двигались в прежнем нервном ритме.
- Ты так добра ко мне, - сказал Бретт. - Прямо не знаю, чем тебе отплатить.
- Но у нас обычай такой, - ответила Скади. - Если морянин тебя спас, ты можешь пользоваться всем, что ему принадлежит, пока... ну, пока не уедешь. Если я привела живое существо, я за него отвечаю.
- Как если бы я был твоим ребенком?
- Вроде того. - Скади зевнула и принялась раздеваться.
Бретт почувствовал, что не вправе подглядывать, и отвел глаза.
"Может, я должен ей сказать? - подумал он. - Это же нечестно - иметь возможность видеть кого-то вот так и не сказать".
- Я бы не хотел вмешиваться в твою жизнь, - сказал Бретт.
Он услышал, как Скади залезла под одеяло.
- А ты и не вмешиваешься. Это же одно из самых восхитительных происшествий, которые со мной случались. Ты мой друг, ты мне нравишься. Этого довольно?
Бретт сбросил одежду и, юркнув под одеяло, натянул его до самой шеи. Квитс всегда говорил, что моряне непредсказуемы. Друзья?
- Мы ведь друзья, правда? - повторила она.
Бретт протянул ей руку через промежуток, разделяющий кровати. Сообразив, что Скади ее не видит, он взял девушку за руку. Она крепко стиснула пальцы; рука ее была теплой. Спустя некоторое время она вздохнула и осторожно убрала руку.
- Спать хочется, - сказала она.
- Мне тоже.
Рука девушки поднялась над постелью и нашарила на стене выключатель. Песни китов смолкли.
Бретт обнаружил, что в комнате стало тихо - он и представить себе не мог такой тишины. Он ощутил, как отдыхают его уши, а потом прислушиваются... прислушиваются внезапно к... к чему? Он не знал. Однако выспаться было необходимо. Нужно уснуть. Рассудок убеждал его: "Родителям и Квитсу кто-нибудь сообщит". Он жив, и его родителям и друзьям недолго придется переживать. Во всяком случае, на это он надеялся.
Выкинув из головы тревожные мысли, Бретт попытался уснуть, но не смог что-то мешало. Что?.. Неподвижность, вдруг сообразил он. Все вокруг было неподвижным. Придя к этому выводу, он с облегчением вздохнул и постарался представить себе, что покачивается на волнах, так же, как там, наверху.
- Бретт! - шепнула Скади.
- Да?
- Из всех созданий в гибербаках мне больше всего понравились бы птицы маленькие такие, которые поют.
- Я слышал записи с Корабля, - сообщил Бретт сонным голосом.
- Они прекрасно поют - так же, как киты. И летают.
- У нас есть голуби и криксы, - сказал Бретт.
- Криксы тупые, и они не поют, - возразила Скади.
- Но они свистят на лету, и за ними так интересно наблюдать.
Скади перевернулась на другой бок.
- Доброй ночи, друг, - прошептала она. - Спи спокойно.
- Доброй ночи, друг, - ответил Бретт. И, уже засыпая, представил себе ее чудесную улыбку.
"Что, вот так и начинается любовь?" На сердце у него было тяжело, и тяжесть никуда не исчезла, когда он погрузился в беспокойный сон.
Дитя по имени Ваата погрузилось
в кататонию, когда келп и дирижаблики
начали слабеть. Она пребывает в
коматозном состоянии уже три года, и,
поскольку она несет в себе не только
человеческие гены, но и гены келпа,
есть надежда, что она сможет стать
средством для возвращения келпу
разума. Только келп может укротить
это ужасное море.
Из дневников Хали Экель
Уорд Киль не просто замечал тишину - он ощущал ее всей своей кожей. В течение его долгой жизни обстоятельства, словно сговорившись, удерживали его наверху, да он и сам никогда не испытывал острого желания спуститься под воду.
"Признайся в этом, - говорил он сам себе. - Ты боялся всех этих россказней - депривационный шок, синдром давления".
А теперь, впервые в жизни, палуба не двигалась под его босыми ногами, до него не доносились голоса и прочие звуки, сопровождающие человеческую деятельность, не шипели органические стены, отираясь об органический потолок, - ни одного из тех вездесущих звуков, к которым островитяне привыкают с малолетства. Было так тихо, что у Киля заболели уши.
В комнате, где его оставила Карин Алэ "всего на минуточку, чтобы попривыкнуть", прямо перед ним высилась стена из плазмагласа, открывающая взору подводную ширь, богатую оттенками красного, синего и линялой зелени. Тонкие переходы незнакомых цветов приковали к себе внимание судьи на несколько минут полностью.
- Я буду поблизости, - пообещала Алэ. - Позовите, если понадоблюсь.
Моряне хорошо знали главную слабость пришельцев сверху. Мысль о толще воды над головой вызывала у некоторых гостей и мигрантов своеобразную панику. А одиночество, даже добровольное, островитяне переносили плохо, покуда не привыкали к нему... постепенно. Если ты всю жизнь знал, что другие человеческие существа совсем рядом, по другую сторону тонкой органической стенки, практически на расстоянии шепота, - чувства притуплялись. И ты попросту не слышал определенных звуков - любовные стоны, семейные ссоры и разговоры.