Мысли Твиспа вернулись к рвачам. Он был убежден, что их убили моряне но каким образом? Наверное, команда какой-нибудь морянской субмарины. Если это пример применения морянского оружия, то островитяне перед ним совершенно беззащитны.
"Да, но с чего я взял, что моряне могут на нас напасть?"
Конечно, между морянами и островитянами существуют противоречия, но вооруженные конфликты отошли в область древнейшей истории, о них сообщают лишь записи, сохранившиеся со времен войны клонов. И моряне, как известно, часто спасают жизнь островитянам.
Но вся планета становится для тебя укрытием, если ты живешь под водой. И моряне хотят заполучить Ваату, это уж точно. Постоянно таскаются наверх с прошениями перевести ее "в более удобное и безопасное место обитания под водой".
"Ваата - ключ к разуму келпа", - говорят моряне. Они говорят это так часто, что слова эти превратились в общее место, но капеллан-психиатр склонна с ними соглашаться. Лично Твисп никогда не верил всему, что говорила Роксэк, но держал свое мнение при себе.
По мнению Твиспа, все это было борьбой за власть. Ваата, которая жила себе и жила вместе со своим сотоварищем Дьюком, была для Пандоры тем, что наиболее точно можно назвать живой святыней. И можно было выдумать какое угодно объяснение того, почему она лежит и не отзывается.
"Она ждет возвращения Корабля", - говорили некоторые.
Но у Твиспа был приятель-техник, которого капеллан-психиатр иногда вызывала, чтобы осмотреть и подправить питающую ванну, в которой обитали Ваата и Дьюк. Так вот он просто поднял на смех такие объяснения.
"Она ничего не делает, кроме того что просто живет, - сказал техник. И я готов держать пари, что даже в этом она не отдает себе отчета".
"Но у нее есть гены келпа?" - спросил Твисп.
"Конечно. По секрету от всяких там религиозных придурков и морянских наблюдателей мы провели тесты. Ты же знаешь, для этого надо взять всего несколько клеток. Роксэк удавилась бы. У Вааты есть гены келпа, я ручаюсь".
"Так, значит, моряне правы относительно нее?"
"А кто, мать-перемать, может это знать? - ухмыльнулся техник. - У многих из нас они есть. И все мы при этом разные. Может быть, она получила правильный набор. Или же Хесус Льюис, как уверяет Роксэк, и впрямь сам сатана. А Пандора - любимое детище сатаны".
Откровения техника мало изменили основу мировоззрения Твиспа.
"Все это связано с политикой. А политика связана с собственностью".
В последнее время все сводилось к плате за лицензию, формулярам и поддержке правильной политической группировки. Если у тебя был свой человечек "наверху", который мог посодействовать, все шло прекрасно и твоя собственность обходилась тебе не слишком дорого. Если же нет - и думать забудь. Враждебность, зависть, ревность - вот что на самом деле управляло Пандорой. И еще страх. Твисп навидался этого страха на лицах морян, когда те встречали особенно измененных островитян. Людей, которых даже сам Твисп иногда про себя называл "мутью". Страх на грани паники, отвращение, омерзение. Это были чувства, под которыми, как ему хорошо было известно, тоже крылась политика. "Корабль всемогущий, - говорило выражение лиц морян, - не дай мне или кому-либо из моих близких заполучить такое тело".
Мрачные размышления Твиспа прервал сигнал. Сонар сообщал, что глубина здесь немногим менее сотни метров. Твисп оглядел морской простор. В серебристое течение с обеих сторон вливались другие. Он чувствовал, как течение бурлит под днищем. Воду вокруг усеяла плавучая органика - по большей части куски келпа, какие-то кости. Наверняка это кости криксов, иначе они потонули бы.
"Сотня метров", - подумал Твисп. Довольно мелко. Вашон в центре имеет такую толщину. Моряне предпочитают строить там, где большую часть времени мелководно, вспомнилось ему. Может быть, здесь морянские владения? Твисп огляделся в поисках подтверждения этой догадки: плавучих флажков, следа субмарины на поверхности воды или рукотворных мелей. Но вокруг были только море и течение, мерно несущее лодки. И множество оборванных стеблей келпа, увлекаемых течением. Может, тут одно из тех мест, где моряне заново высаживают эту штуковину? Твисп обнаружил, что в многочисленных спорах насчет келпа придерживается морянской точки зрения. Больше келпа - больше укрытий и корма для рыб, больше места для разведения мальков. А больше рыбы - это больше пищи и для островитян, и для морян. И в более предсказуемых местах.
Прибор показал постоянную глубину - девяносто метров. Моряне предпочитали мелководье не без причин. Легче вести торговлю наверху, когда вокруг островов хороший обзор. Опять же истории о том, как моряне стараются соорудить на поверхности моря новую сушу. Может, здесь морянский наблюдательный пост или торговая зона и они смогут сказать хоть словечко - а вдруг им удалось спасти малыша? Кроме того, немногое, что Твисп знал о морянах, пробуждало его любопытство, и возможность встречи с ними волновала его сама по себе.
Твисп начал сочинять историю - этакий вымысел, в котором моряне спасли Бретта. Он выловил из воды стебель келпа и сообразил, что грезит наяву о том, как Бретт был спасен прекрасной девицей и они влюбились друг в друга где-то там, под водой.
"К черту! Хватит!" - подумал Твисп. Видения рассеялись. Однако некоторые эпизоды упорно возвращались, и Квитсу пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не думать об этом.
"Одно дело - надежда. И совсем другое - грезы. Другое... и опасное".
Может, это и наилучший век для
веры, но это определенно не век веры.
Выдержки из писем Фланнери
О'Коннора, из корабельных архивов
Наблюдавшие за Ваатой в тот день могли бы сказать, что ее волосы ожили. По мере того, как возбуждение Вааты возрастало, ее дрожь превратилась в судороги. Густые пряди волос змеились вокруг нее, осторожно оплетая тело зародышевой оболочкой.
Судороги ослабли, а через две минуты и двенадцать секунд и вовсе прекратились. Спустя еще четыре минуты и двадцать четыре секунды волосяные щупальца вновь сделались волосами и распростерлись позади Вааты широким веером. В этой позе Ваату, напряженную, ригидную, лицезрели три смены наблюдателей подряд.