— Киллиан? — подсознательно сжимаю кулаки и челюсти до зубного скрипа. — Если ты что-то знаешь — расскажи.
И я говорю. Опуская детали, но вываливаю на него все, что произошло пару дней назад.
— Я понял тебя, — мистер Грант хмурит брови, переваривая услышанное, — постараюсь сделать все, что от меня зависит.
— Мне можно к ней?
— Лучше не стоит. Тиффани сейчас спит, ее организм сильно измотался. Я вколол ей лекарство, она очнётся не раньше, чем через двенадцать часов, — мужчина по-отечески хлопает меня по плечу, — поезжай домой, отдохни сам. А завтра утром приедешь к ней. И не спорь. Мне лучше знать.
Он уходит, что-то обсудив по пути с медсёстрами, которые приставлены к Тиф, но у меня уже сорвало планку. Разворачиваюсь к выходу, вытаскивая из кармана телефон. Чарли все понимает без слов. Встаёт навстречу и тормозит, упираясь ладонью в грудь.
— Ты уверен, что это правильная идея?
— Не мешай мне.
— Я просто хочу, чтобы ты не наломал дров.
— Езжайте домой, — киваю не спящую Лиз, — Тиффани не очнется в ближайшее время.
— Что с ней?
— Пневмания. В острой форме.
Не знаю, что отразилось в моем взгляде в этот момент, но брат долго сматривался в глаза, а затем молча отступил, давая мне возможность уйти. И он прекрасно понимал, что я собираюсь делать.
На выходе из больницы набираю знакомый номер, и после трёх гудков Карим отвечает:
— Твою мать, Хоггард, четвертый час утра! Какого хрена?
— Найди мне всех, — рычу в трубку, медленно опускаясь на холодную кожу автомобильного салона. — Сейчас. Плевать, как, но чтобы через час местоположение каждого было у меня.
— Понял, — после кратковременной паузы выдает моя главная ищейка, а потом скидывает вызов, не задавая лишних вопросов.
Шарю в бардачке рукой, пока не нахожу пачку сигарет. Затягиваюсь прямо в машине, хоть и терпеть не могу этого. Но сейчас не до чистоплюйства. Просто стараюсь сохранить рассудок трезвым. Не думать, не анализировать, не представлять. Даже слегка не касаться мыслями Тиф, чтобы не слететь, нахрен, с катушек. Просто выдохнуть. Просто отключиться и перестроиться.
Но стоит сигналу сообщения ознаменовать приход долгожданной информации, как внутри меня что-то обрывается. Медленно пробегаю взглядом по адресам, выбрасываю окурок и выжимаю педаль газа до упора.
***
— Кил… Не надо… Пожалуйста! — все, что вырывается из изуродованной рожи последнего из тех ублюдков, что гоняли Тиффани, как собаку на стадионе. Я разобрался с каждым. Добавил к той порции отменных пиздюлей свежие. Более взвешенные, яростные и масштабные. Каждый из них визжал как девка, когда я окунал их раздетыми окровавленной мордой в снег. И только Карим, который приехал сразу же, как узнал, куда я направляюсь, тормозил меня от того, чтобы не убить мразей.
Я выливал на них собственный гнев и смешивал свою вину. Так было проще, но ни разу не правильней. По большей части я сам виноват в том, что произошло. Все из-за меня. Но в открытую признаться в этом слишком сложно. Проще выбивать дерьмо из этих кусков мяса, чем предъявить обоснованные факты себе. Да, они стали следствием того, что случилось. Но я причина. Я.
— Все, Кил, харэ, — Карим оттаскивает меня от кучи, которая является здоровым мужиком с переломанными костями, валяющимся в снегу, — ты уже достаточно выразил ему свои мысли.
Сплевываю и вытираю рот окровавленными костяшками, размазывая грязь по лицу. Долгожданного удовлетворения от возмездия нет — только абсолютная пустота и мысли о Тиф, отравляющие сердце.
— А теперь может, всё-таки, объяснишь, почему я под утро ищу наших старых партнёров, чтобы ты вышиб из каждого дух?
— Личное.
— Все настолько серьезно?
Бросаю на него хмурый взгляд и разворачиваюсь к машине. Отрывистыми шагами достигаю цели и облокачиваюсь на нее грудью, упираясь лбом в крышу. Медленно тяну носом морозный воздух и снова падаю в панику, потому что не знаю, как буду смотреть в глаза Тиффани.
— Брат, — Карим становится рядом и протягивает закуренную сигарету, — ты точно в порядке?
— Нет. Но говорить об этом я не хочу.
— Понял. Я уехал. Без глупостей только.
Молча киваю и вскидываю голову к небу, где едва пробиваются лучи рассвета. Слышу, как взвизгивают колеса тачки друга, как скулит в снегу морально и физически уничтоженный воротила, чувствую, как сердце медленно отбивает ритм в своем темпе. А потом понимаю, что не здесь я должен быть. Не так решать проблемы, как привык. Только не с ней.
Снова сажусь за руль и двигаю на квартиру. Захожу внутрь и стопорюсь, потому что здесь все осталось так же, как когда мы уходили из нее с Тиффани. Смятые простыни на кровати, две чашки из-под кофе на острове, моя футболка, как ее пижама. Каждая деталь бьёт по ребрам пониманием того, что я больше не хочу по-другому. Хочу так, как с ней. Чувствовать, смеяться, любить.