— Не подведу. У меня дисциплина.
Они ещё раз прошлись по всем вопросам. Венки, рытье могил, вынос в двенадцать часов, катафалк, поминки. На последнем пункте споткнулись.
— Дмитрий, — серьезно предупредил Халилов, — поминки — профиль не мой. Я принципиально договорился в «Ладе» с заведующей Жанной Витольдовной. Но она не уверена в персонале. Второго числа они не работают, отдыхать будут после спецобслуживания. Будет лучше, если ты доедешь до нее и поговоришь сам, без посредников. Она на месте.
— Базару нет, — кивнул Смоленцев, — подскочу.
— Пойду посмотрю, как там продвигается, — Халилов ринулся к крыльцу.
Провожая взглядом его мальчишескую фигуру, Смоленцев размышлял, что вот «Харон» отстегивает за крышу Клычу, который, скорее всего, и организовал убийство пацанов, и тот же «Харон» хоронит убитых. Получался круговорот бабла в природе. Марик Халилов засылал лавэ Клычу, тот на эти бабки нанял киллеров, заваливших Петруху с Ромкой. Смоленцев сейчас башлял Халилову за организацию похорон, а коммерс часть из этих денег снова отмаксает Клычу. Замкнутый процесс у Клыча налажен. И пока безотходный.
В барсетке залился полифонией телефон. Звонила жена.
— Да, зая, — с приязнью откликнулся Димка.
Жена поинтересовалась, когда он вернется. Она волновалась. У ребенка поднялась температура до тридцати семи и трех, малыш капризничал. На щёчках у него появилась красная сыпь. Она не одобряла решения мужа уезжать на ночь к маме, маленькому переезд на пользу не пойдет. У мамы в квартире холодно, топят плохо.
— К пяти точно буду, зая. Все решим. Целую! — Смоленцев нажал «отбой».
Наашка у него — золото высшей пробы. Другая баба в такой ситуации закатила бы истерику, а его супружница разговаривала вполне адекватно. Нет, нервяк, конечно, всё равно заметен, но другие бы на ее месте, у-у-у…
Мобильник в руке снова завибрировал, готовясь зазвонить. На дисплее высветилось: «Серега».
— Слушаю, брат! — Димка поднес телефон к уху.
— Братан, как делищи? — судя по залихватской интонации, Рубайло не остановился на выпитом с утра.
— Забираю пацанов из морга.
— Ты молодчик у нас. Нужно пересечься на нейтрале.
— Брат, пока некогда. Пацанов по домам надо развозить. И еще с поминками увязывать. — Смоленцев, предвидя лишние заморочки, не собирался соглашаться.
— Пять минут, брат. Скажи куда подъехать.
Димка беззвучно выматерился. Не помогаете, черти, так не мешайте хоть.
— Развезу пацанов и прозвонюсь.
— Ну ладно, подожду, — «перетрудившийся» Рубайло как бы делал ему одолжение.
Смоленцев отключился и от души выругался вслух.
Сотовый вновь бодро запел «На поле танки грохотали».
«Как прорвало!»
На сей раз звонил Валера Жидких. Димка подумал, что сейчас и Валера начнет выспрашивать подробности, советы умные давать. Легко советовать, когда укатил за тридевять земель в Ярославль. Но оказалось, что Валерка, узнав о смерти парней, переночевал в Ярославле, а с утра раннего полетел обратно в Острог. Сейчас он въезжал в город со стороны Терентьево. Договорились, что Димка дождется его возле морга.
За телефонными переговорами Смоленцев не заметил, как халиловские «хароновцы» перенесли гробы с телами убитых в кузов «Газели», установили их там и закрыли сзади тент.
— Мы готовы. — Выражение лица у Марка было привычно скорбящее, но собранное.
— Поезжай сначала на Чехова, семь дробь три. Знаешь там кирпичную девятиэтажку? Отвезешь Петруху.
— Синий гроб, — понимающе кивнул Халилов. — Меня встретят?
— Я позвоню сейчас его дядьке. Потом рули на Фигнера, шесть, четвертый подъезд. Подождешь меня там. Я скоро буду.
— Сподручней сперва на Фигнера заехать, чтобы по городу зря не крутиться.
— Марк, — укоризненно сказал Смоленцев, — сначала — на Чехова.
— Понял, — Халилов повторил свой фирменный жест, приложил руку к груди, склонил голову, волосы упали ему на лоб.
«Газель» развернулась и, попукивая сизым дымком из выхлопной трубы, уехала. Димка подошел к своему «Форду Мондео», который, паркуясь, загнал правой стороной на заснеженный газон. В машине его дожидалась Света Зябликова.
— Ты как? — спросил Смоленцев, усаживаясь на водительском сиденье. — Не замерзла? Может, печку посильнее включить?
— Не-а, — хрипловато отозвалась Света.
Она выглядела отрешенной, то и дело тягуче позевывала. Димка понял, что двух таблеток феназепама ей оказалось лишку, хватило бы и одной. Привстав и изогнувшись, достал с заднего сиденья пластиковую бутылку минералки, отвернул крышку, сделал два глотка. Сильно хотелось есть. И было с чего — как в одиннадцать утра сжевал бутерброд, так и все, больше в топку не подкидывал.