— Ммм? — Поднимаю взгляд и осознаю, что успела пройти в гостиную и сесть на тахту со своим медведем Рэмси, даже не заметив, что делаю.
У Кая озабоченный взгляд, и от него исходят волны тревоги.
— У тебя такой вид… ну не знаю… отсутствующий, как в тот раз, когда мы днем только что вошли в парк. Я что-то сказал тебе, а ты не ответила.
Смотрю на него и чувствую страх. Нельзя ему рассказывать, что со мною происходит; я могу отпугнуть его.
— Просто задумалась о маме, — говорю я. Мне сразу становится стыдно, что солгала, тем более солгала про маму. Он садится рядом, обнимает, притягивает к себе. Я кладу голову ему на грудь.
Делиться мыслями — какая ерунда.
Или нет? Вспоминаю, как разделила последние мысли с Эми. И мамины тоже — не только когда она умирала. Даже потом, когда вплетала цветы в ее волосы.
Могу ли я обмениваться мыслями с Каем? Я чувствую его тревогу. Но мне известно, что он беспокоится; я вижу это по его лицу. Не нужно читать мысли, чтобы такое понять.
«Конечно, не нужно».
Я снова вздыхаю. Так хочется, чтобы Кай меня поцеловал и я перестала бы об этом думать.
Он наклоняется ко мне и касается своими губами моих даже раньше, чем я додумываю мысль до конца. Но это ничего не значит. Когда это он упускал возможность поцеловать меня, если она представлялась?
Я отвечаю на его поцелуй.
Но разве он не собирался позвонить своей маме, когда мы доберемся сюда?
Кай вдруг перестает меня целовать.
— Забыл. Мне нужно позвонить маме, дать ей знать, что с нами все в порядке.
Я показываю, где телефон, он встает и направляется к нему, потом останавливается, словно чем-то озадаченный.
— У меня не все в порядке с головой, — говорит он. Хмурится, снимает трубку телефона.
Я ему не отвечаю; не говорю и не думаю больше ничего. Особенно старательно не думаю в его сторону. Неужели это действительно происходит? Неужели мои размышления о чем-то заставляют его думать то же самое?
Потрясенная своим открытием, смотрю в затылок Каю, пока он набирает номер. Может, все эти поцелуи и чувства между нами случились только потому, что я так хотела? Может, между нами ничего нет?
Но это безумие. Я качаю головой. Он собирался позвонить маме, когда мы сюда приедем, и он поднялся просто потому, что именно сейчас об этом вспомнил. Вот и все.
Этого не может быть. Не может.
5
КЕЛЛИ
По Шэй как будто прокатывается рябь потрясения и испуга. Я помню, как впервые обнаружила, что могу контролировать людей: просила их что-нибудь сделать, и они выполняли. Я этого не пугалась, мне нравилось. Чуть не заставила медсестру выпустить меня, пока кто-то ее не остановил.
А потом они надели на меня маску, чтобы я не могла разговаривать. Интересно, смогла бы я просто мысленно приказывать им, как Шэй делает с Каем? Если бы я задалась этим вопросом тогда, то могла бы оказаться на свободе еще до «лечения».
Но когда меня «вылечили», все кончилось. Теперь я никого не смогу заставит делать то, что скажу; даже заставить слышать не могу.
Пока что отодвигаю все это в сторону: Кай только что сказал «алло» в трубку телефона. Прижимаюсь к ней ухом, чтобы слышать мамин голос.
— Кай! Ты в порядке?
— Конечно. Прости, что заставил тебя волноваться; негде было зарядить телефоны. Мы только что вернулись в Киллин.
— Мы?
— Шэй и я.
— С ней все нормально? Тебе не нужно было везти ее в Киллин, он…
— На каратине. Да, я знаю. Шэй заболела, но выжила. К несчастью, ее мать умерла.
— Ты уверен, что Шэй переболела абердинским гриппом? И она выжила?
— Да, совершенно уверен. Я видел тело ее матери; никаких сомнений насчет того, что ее убило.
— У Шэй остались родственники?
— В пределах досягаемости никого. Ее дядя жил на Шетлендах, его вместе с семьей перевезли в Абердин. Они потеряли связь.
— Тебе нужно отвести ее к военному начальству и объяснить, что она — выжившая и что они должны доставить ее ко мне как можно скорее. Но выслушай меня, Кай: это очень важно. Больше никому не говори, что она выжившая.
— Почему? Что происходит?
— Все остальные подтвержденные выжившие исчезли или убили себя еще до того, как мы смогли до них добраться. Армия сумеет защитить ее и доставить ко мне. Сбереги ее, Кай. Она может быть очень важна для избавления от гриппа.
— Она очень важна для меня.
— Прости; конечно, важна. Но в данном случае вся человеческая раса претендует на нее не меньше тебя.