«Пригнись!» — рявкнула Алиса.
Я резко присел. Свист болта. Вздернутая земля. И тишина.
Монахи прыгнули. Быстро. Ловко. Как обученные воины.
Первый из них бросился ко мне с ноги, пытаясь сбить с ног ударом.
Я чуть отклонился, схватил его за голень и, используя инерцию, отправил в сторону. Справа — второй. С большим ножом. С быстрой реакцией. С четкой атакой.
Он стремительно бросился вперёд. Я ушёл в сторону. Выставил ногу. Ударил в колено. Он затормозил. Но не остановился. Они были быстры. Даже слишком. Но наличие Алисы внутри меня давало мне преимущество. Благодаря возможностям артефакта внутри меня я был, все же, чуточку быстрее. И этого было достаточно.
Первый уже вернулся. Я выхватил нейрохлыст. Плеть вылетела со свистом.
— Ты не пройдешь, презренный шпион! — закричал монах, увидев у меня оружие рептилий.
— И не таких раскидывали, — ответил я и сделал первый удар.
Он ловко отпрыгнул от нити хлыста. Отличная реакция. Отличная координация. Эти ребята — не новички. Но я не собирался убивать. Мне нужно было доказать, что я достоин. Что я не просто грабитель. Что я не раб. И я применил разряд минимальной мощности, ударив прямо в него. Не смертельный. Не жестокий. Просто сигнал. Предупреждение. От этого он уклониться не смог.
Он упал. Остальные замерли. Побросали ножи. Странные движения. Страх. Уважение. Первый монах, который остался жив, поднялся с земли, подошёл ко мне. Поклонился. Низко. Почти до земли.
— Мы ждали тебя, избранный. Ты можешь войти.
— А сразу так нельзя было? Обязательно мордобой устраивать? — я сжал зубы. — Сперва показываешь силу, потом разговоры. Так у вас принято?
— Слабый не пройдёт. Слабый умрёт, — произнёс он, словно мантру.
— Ну и порядочки у вас, — процедил я, оглядывая гору.
Мы прошли к входу в гору. Вход охранял огромный валун, будто поставленный туда для того, чтобы никто даже не думал соваться без позволения. Но монах, который шёл рядом со мной, просто поднял руку и произнёс одно слово на непонятном языке, который почему-то никак не перевелся переводчиком. Стена содрогнулась. Камни застонали. И валун медленно откатился внутрь, как будто повиновался. За порогом меня уже ждали.
Там стояли такие же «монахи», много. Среди них выделялся седой, сгорбленный старик в такой же бордовой тряпке, как и все остальные.
Его лицо было покрыто морщинами, как будто он прожил все эти годы, только чтобы увидеть момент, когда кто-то прикоснётся к Сердцу.
— Приветствую тебя в святилище Салйах. Меня зовут Булай-Лама. Я — хранитель Каменного сердца, — его голос был спокоен. Почти торжественен. — Ты доказал, что не боишься трудностей. Что не дрогнул перед лицом опасности. Это знамение. Ты избранный.
— Где тут опасность-то? — я не сдержался. — Вы меня своими ножичками чуть не зарезали. Это типа испытание? Так я мог их всех положить, честно говоря. Это какая-то «не опасная» опасность. Как в детском лагере. «Пройди сквозь стену, если ты смелый». Да я бы и глазом не моргнул.
Булай-Лама не отреагировал на мой сарказм. Он просто смотрел на меня, как на ученика, которому ещё предстоит понять.
— Тем не менее, ты можешь пройти испытание. Если Сердце примет тебя, ты станешь новым Воином Света.
— Больно надо, — я скривился. — Этот артефакт создан с более великой целью, чем воевать с острозубыми. На кону судьба всей галактики. Не ваш маленький культ.
Старик слегка улыбнулся. Не обиделся, но почувствовал в моих словах страх. Желание принять силу, но не веру в её предназначение.
— Иди, избранный. Прикоснись к Сердцу. Если сможешь… — он сделал паузу, почти как пророк, знающий, что может случиться. — Вот уже пятьдесят лет не было попыток приручить силу бога. Все, кто пытался — обратились в камень.
Проход был узким. Каменные стены смыкались над головой, будто гора сама наблюдала за мной. Оценивала. Ждала. Через несколько шагов я вышел в огромный грот. Размером с целый город. Высота — метров тридцать. Сводчатые потолки, покрытые светящимися минералами. Воздух наполнен запахом древности. Запахом чего-то большего, чем человек.
Посреди всего этого величия — ступенчатая пирамида, как у майя, но пониже, зато гораздо старше. Гораздо темнее. Гораздо страшнее. На вершине — огромный кристалл, светящийся изнутри. Он освещал всё вокруг, как окно в мир богов. А кругом — хижины из веток и грязи, будто монахи специально создали контраст между вечностью пирамиды и временностью своего жилища. Маркер от Алисы указывал прямо в центр конструкции. Туда, где лежало то, ради чего я пришёл.