Имена над головой встреченных игроков и местных жителей в реальности «Реялити» отсутствовали. Я смотрел на новый мир обычным зрением, только бары моего здоровья и выносливости появлялись в верхнем левом углу, если я скашивал туда свой взгляд. Это напоминало о том, что вокруг виртуальность во сне и запутаться, какой мир реален, а какой нет, было сложно.
Впрочем, согласно современным требованиям к сновиртам, в любой игре существовал скрипт, срабатывающий в любое время и в любом месте. Троекратная мысленная или голосовая команда «выход» выталкивала сознание человека, возвращая его в реальный мир. После этого в сновирте «Реялити» тело персонажа оставалось там, где его бросили. Любой мог подойти и обворовать или, если было желание, убить. Как с этим бороться и что делать в таких случаях, мне еще предстояло выяснить. Информации на официальном форуме было слишком много для того, чтобы я смог усвоить все тонкости игры, просидев лишь пару вечеров перед компьютером.
Стартовая локация была небольшой. Две улицы, одна вдоль всей деревни, другая косая, прогулка по обеим не заняла и получаса. Осматривая постройки, заприметил между двух домов небольшой пустырь с врытым посередине вычурным столбом. Незнакомый с особенностями этого сновирта, я остановился, заинтригованный зрелищем. Огненные протуберанцы, водяные плети, воздушные вихри и летающие камни. Сменяя друг друга, природные стихии показывали свою мощь, что открывала магия перед игроком. Столб был центральным стержнем, вокруг которого творилась вакханалия.
«Вот было бы здорово!» — подумал я.
Неясные образы фантазий заметались в моем воображении. Постояв так минут пять, я с сожалением выдохнул. Стать магом — это удел очень немногих. Помня о том, что за спрос денег почти не берут, решил подойти к старику в неопрятной хламиде.
— Доброе утро, — проявил я вежливость.
— Здравствуй, путник, — повернувшись ко мне, сквозь седую бороду прошамкал старик.
— Я в первый раз в этих краях, — начал я, и указав пальцем на столб, спросил: — Не подскажете мне, что это за чудо?
— Это действительно чудо, — приосанился дед. — И очень странно, что ты не ведаешь, что это такое.
Не дождавшись от меня ничего вразумительного, он принялся за разъяснения.
— Это стела Стихий. По всему миру, в каждом населенном пункте, люди чтят первородные Стихии. Им поклоняются и приносят дары. Избранных путников Стихии признают достойными и пробуждают в их телах искру маноисточника.
Сообразив, что разговор свернул к возможности стать магом, я подавил в себе дурную привычку объяснять всем НПС, что прибыл из другого мира, а мой собеседник лишь плод компьютерного моделирования.
— А как узнать, достоин ли человек пробуждения в нем искры? — сделав просящее лицо, я скрестил за спиной пальцы.
— Нет ничего проще, — разгадав мои маневры, дед заулыбался, обнажив гнилые зубы. — Плати 50 меди, и я наложу на тебя заклинание «привлекательности».
Я задал еще пару вопросов, но так и не понял, причем здесь «привлекательность». Оставалось надеяться, что дед знает, что надо делать.
— Сразу предупреждаю, — упрятав полученные монеты в котомку, он посуровел лицом, — стихии капризны и только действительно верующий будет достоин благосклонности и внимания!
Попытка стать магом закончилась закономерным пшиком. Дед сделал замысловатые пассы руками над моей курчавой головой. Постояв перед вкопанным в землю столбом пять минут, я был изгнан с протоптанного пятачка земли, сопровождаемый ворчливыми словами деда о том, что ни одной из четырех Стихий я не приглянулся.
Вернувшись на улицу, заметил на себе оценивающий, а мгновением позже ухмыляющихся взгляд сидящего у забора паренька. Продолжая идти, размышлял о том, кто бы это мог быть.
«Игрок-рекрутер, — сообразил я. — если бы Стихии признали во мне мага, я стал бы желанным членом в большинстве кланов. Ничего не знающий о игре, имеющий способности к маги — из меня слепили бы то, в чем клан нуждался больше всего, обеспечив и шмот, и прокачку».
В «Реялити» магов было очень мало, у большинства игроков мозг отказывался верить в то, что он способен повелевать стенами огня или тоннами воды. Средний возраст магов колебался в районе двадцати двух лет, что наводило на мысли о юношеской фантазии и не утраченной вере в свои силы. В мои сорок два подобной гибкости мышления ожидать было глупо.
Дойдя до края деревни по косой улице, уперся в частокол из потемневших бревен. Из-за забора раздавались звуки утреннего базара. Пройдя вдоль ограды до центральной линии, вышел через ворота и увидел несколько навесов. Лотки с нехитрой снедью совсем не привлекали взгляд. Здесь я увидел двух игроков, покупавших у травницы фиалы со здоровьем. По крайней мере, жидкость в колбах имела красный цвет.