— И твоя структура… восхитительна, — прошептал он. — Чистый эфир, без примесей, без искажений.
Он повернулся к операционному столу:
— Хватит разговоров. Пора начинать. Раздевайся и ложись.
Я посмотрел на своих. Они стояли напряжённые, готовые вмешаться по первому знаку. Лок не отрывал взгляда от Моригана, словно ожидая предательства. Торс и Ульрих заняли позиции по углам комнаты, готовые к действию.
— Ребята, — обратился я к ним. — Всё будет нормально.
Я начал раздеваться. Снял куртку, рубашку, обнажая грудь, покрытую серебристыми линиями. Мориган наблюдал с нескрываемым интересом, его разноцветные глаза жадно впивались в каждую деталь.
— Великолепно, — прошептал он. — Просто великолепно. Чистый сосуд для чистой силы.
Я лёг на операционный стол. Железо было холодным, неприятно прилипал к коже. Странные кристаллы вокруг стола начали светиться ярче.
Мориган наклонился надо мной, его лицо исказилось в улыбке:
— Сейчас мои помощники зафиксируют тебя, — сказал он. — Не сопротивляйся. Это необходимо.
Слуги подошли к столу, держа в руках кожаные ремни с металлическими застёжками. Я позволил им привязать мои руки и ноги к каменной плите. Ремни были тугими, врезались в кожу.
— А это обязательно? — спросил Лок, наблюдая за процедурой.
— Абсолютно, — ответил Мориган, не оборачиваясь. — Когда начнётся боль, он будет биться. Сильно. Может навредить себе… или нам.
Один из слуг принёс поднос с инструментами — скальпели, пинцеты, зажимы, иглы. Всё блестящее, острое. Другой подготовил несколько банок и колб с разноцветными жидкостями. Третий держал кристалл души, осторожно поместив его в специальный контейнер.
— Отлично! — Мориган хлопнул в ладоши. — Тогда начнём. Сейчас мои помощники введут тебе… особое вещество. Оно подготовит твоё тело к трансформации.
Один из безглазых слуг подошёл с шприцем, наполненным мерцающей зеленоватой жидкостью. Игла была длинной, толстой — больше похожа на гарпун, чем на медицинский инструмент.
— Это будет больно, — предупредил Мориган, улыбаясь. — Очень больно. Но потом… потом будет ещё больнее.
Слуга поднёс шприц к моей груди, прицеливаясь прямо в сердце.
— Марк! — Лок сделал шаг вперёд, но другой слуга мгновенно оказался рядом, преграждая путь. — Ты уверен?
— Да, — ответил я, глядя в потолок.
Мориган кивнул слуге. Игла начала медленно погружаться в мою грудь, пробивая кожу, мышцы, приближаясь к сердцу. Боль была… терпимой. Я чувствовал хуже.
Но потом жидкость начала поступать в моё тело. И вот тогда пришла настоящая боль.
Огонь. Жидкий огонь, растекающийся по венам, сжигающий всё на своём пути. Каждая клетка кричала от агонии. Я стиснул зубы, пытаясь не кричать. Тело выгнулось дугой, натягивая ремни.
— Держите его! — скомандовал Мориган, и слуги навалились на меня, прижимая к столу.
Перед глазами плясали красные и чёрные пятна. Сознание мутилось, уплывало. Я слышал крики — были ли они моими?
Сквозь пелену боли я видел лицо Моригана — искажённое, восторженное. Он наблюдал за моими мучениями с научным интересом и эстетическим наслаждением.
— Великолепно, — шептал он. — Смотрите, как эфир реагирует! Какие узоры! Какая симметрия!
Серебристые линии на моей коже светились всё ярче, вздуваясь, пульсируя. Эфир внутри бушевал, пытаясь противостоять вторжению. Два потока энергии боролись, разрывая меня на части.
— Что происходит? — кричал Лок где-то вдалеке.
— Подготовка, — спокойно отвечал Мориган. — Его тело должно быть готово принять кристалл. Старые связи разрушаются, новые формируются.
Боль нарастала, становясь невыносимой. Я больше не мог сдерживаться и закричал. Крик вырвался из груди, отразился от стен пещеры, эхом разнёсся по лаборатории.
Кристаллы вокруг стола засветились ещё ярче, резонируя с моей болью. Воздух вокруг задрожал, наполнился статическим электричеством.
— Скоро, — пообещал Мориган, склоняясь надо мной. — Скоро боль закончится. И начнётся новая.
Он взял скальпель с кристаллом на рукояти:
— Теперь я должен открыть твоё сердце. Освободить место для кристалла души. Ты готов?
Сквозь пелену боли я кивнул. Выбора всё равно не было.
Мориган поднял скальпель:
— Потерпи немного, — сказал он с улыбкой. — Но всего чуть-чуть пока ты не умрёшь.
Лезвие опустилось на мою грудь. Холодный металл вошёл в плоть. Новая волна боли накрыла меня.
Темнота. Абсолютная, всепоглощающая.
А затем — странная лёгкость. Я словно поднимался сквозь толщу воды, выныривая из глубины к поверхности. Чувство тяжести исчезло. Боль — тоже.