Она повернулась не вставая со стула. На полках за ее спиной стояло несколько старомодных скоросшивателей в оранжевых обложках, с черно-белыми полосатыми переплетами, маленькими латунными скобками, чтобы закрывать их, и кожаными ушками по бокам, чтобы вытаскивать с полки. Она выбрала один из них, открыла и, порывшись немного в его содержимом, вытащила поделенную, как пирог, на двенадцать долек карту, похожую на ту незаконченную, которую она объясняла Споффорду, только совершенно другую, с другими жильцами, иначе расселенными по другим домам.
Рыбы: Любовь и Смерть. Таким Вэл представляла себе этот знак. Под знаком Рыб родился Шопен. Но только здесь доминировал здравый смысл.
Что ж, она хорошая девушка и, наверное, справится, только немножко сумасшедшая; наверное, сама не знает, до какой степени. Луна в Скорпионе: Скорпион — это Секс и Смерть.
Все-таки ей следовало быть поосторожнее.
Снегопад, усиливаясь, продолжался весь день и всю ночь; под утро прошли снегоочистители, проплыли как огромные призраки с яркими фарами, сгребая один за другим в сторону длинные валы снега. Когда на следующий день наконец засияло солнце, мир был заботливо обернут снегом, как ватой; из кухонного окна в Аркадии, возле которого стояла в ожидании Роуз, холмы и леса казались пушистее, белее и мягче споффордовских овец.
— Пш, — сказала батарея отопления.
— Пш, — сказала Сэм, наполовину одетая в свой зимний комбинезончик, в общем, вполне собранная, оставалось только одеть ей верх — и на улицу. Рукава и капюшон свисали у нее, словно наполовину сброшенная кожа.
— Пш-ш, — сказала батарея.
— Пш-ш-ш, — сказала Сэм и засмеялась.
— Вот он, — благодарно произнесла Роузи, — как раз вовремя.
— Я хочу посмотреть.
Роузи подняла дочь к окну, чтобы ей было видно маленькую красную машину, которая свернула в ворота, немного пробуксовав в валике снега, оставленном снегоочистителями возле подъездной аллеи.
— Вам бы ехать поосторожней, — сказала она дочери, поднимая костюмчик, болтавшийся рядом с ней, как сиамский близнец, и засовывая в него Сэм.
— Скользко.
— Вот-вот.
— Папа умеет водить машину.
— Умеет?
— Поедем с нами.
— Нет, сегодня не могу. Ну, до свидания.
Роузи бегом повела Сэм по дому к вестибюлю и распахнула тяжелую входную дверь. На аллее, подрагивая, словно от холода, стоял с невыключенным двигателем маленький красный автомобиль, из его выхлопной трубы валил пар. Майк осторожно пробирался к дому, расставив для равновесия руки в перчатках.
— Привет.
— Привет. Порядок? Привет-привет, Сэм. Ух! — он сгреб дочь в охапку, как кулек, и стиснул в объятиях; Роузи, стоя в дверях на холоде, обхватив себя руками за плечи, ждала, пока они пообщаются. Сэм делилась новостями, Майк внимал.
— Так что у вас на сегодня? — произнесла наконец Роузи. — Какие планы?
— Не знаю, — сказал Майк, глядя не на Роузи, а на Сэм, которая запустила пальцы в его усы. — Может, слепим снеговика, а? Или снежную крепость?
— Давай! — закричала Сэм, выворачиваясь из его рук. — Или снежную машину! Или снежный Песнионат!
— Только не здесь, — сказал Майк. Он опустил ее на землю. — Поедем домой и построим.
— Эй, — предупреждающе сказала Роузи.
— Ладно, ладно.
Она вручила Майку чемоданчик на молнии:
— Одеяло. Бутылочка на потом. Не давай ей молоко в бутылочке, если она задремлет. Зубной врач не велел. Книжка. И все прочее.
— О’кей, — сказал Майк. — Поехали?
Стоя между ними, Сэм переводила взгляд с одного на другого: ей было трудно привыкнуть к тому, что приходится выбирать.
— Пока, Сэм. До встречи.
— Пошли, Сэм. Мама замерзла в дверях. Пускай идет в дом.
Сэм все еще не проявляла желания сама куда-то идти, так что в конце концов с жизнерадостным воплем: «и-и-и!» Майк снова подхватил ее и понес прочь, как пират, чуть ли не прыжками по заснеженной аллее. Маленькая машина рыкнула. Майк забрался на водительское сиденье, усадив перед собой Сэм; не тесно ли им там, подумала Роузи; но она знала, что дочери нравится эта машина.
Роузи помахала рукой. Пока-пока. Она улыбнулась. Она еще раз помахала машине рукой, по-взрослому, никаких тяжелых переживаний. Она вернулась в дом и закрыла дверь. По холлу пробежал, иссякая, кусочек пойманного и оставшегося здесь зимнего ветра.
В другом конце холла, сложив руки за спиной, стоял Бони.
— И вроде все в порядке, — сказала Роузи. — Как будто наняла хорошую няньку. Бесплатно. — Она все так же, не расцепляя рук, продолжала обнимать сама себя за плечи. — Он никогда не проводил с ней так много времени раньше. Никогда так не старался ей угодить.