Мне двадцать два года и почти с рождения мою жизнь нельзя назвать легкой. Мама с отцом пили, просветы случались, но иногда. Отец часто нас бросал, заводил кого-то себе на стороне и уходил к ней. Мама в это время пила еще сильнее и срывалась на мне. Потом отец возвращался, мать его с радостью принимала и пили они уже вдвоем. И таких его уходов было несколько.
Я после школы пошла не дальше учится, а работать. Потому что устала голодать, да и учится бы мне никто не разрешил. А учится я хотела, это была моя мечта. Я хочу отучиться на социального педагога или психолога, чтобы работать в школе и помогать детям из таких же семей, как я. Я искренне хотела помогать таким детям, а не как делали это в моей школе. Глумились, смеялись и брезговали мной. В начальных классах это на меня сильно действовало, я была и без того забитой и зашуганной, а тут еще в школе меня добивали. И никто никогда не реагировал на издевательства надо мной моих одноклассников. Когда стала старше, меня уже все это не задевало, я не реагировала на насмешки одноклассников и колкие фразы в мою сторону учителей. Школу закончила хорошисткой, могла и лучше, но мне просто бы не позволили. Девочка из неблагополучной семьи отличница и девочка, дочка завуча, с тройками в аттестате. Это я про свою одноклассницу, Танюшу. Но как бы там ни было, Таня заканчивает университет, а я работаю и пытаюсь выжить в этом мире.
Помню, к нам домой несколько раз приходили женщины с опеки, нашу семью ставили на профилактический учет, грозились лишить родителей родительских прав, если они не возьмутся за голову, но на этом все. Как я теперь понимаю, это все было тоже для галочки. А когда мне исполнилось восемнадцать лет, обо мне и вовсе все забыли.
Ролли развалился у меня в ногах так, что мне было не пошевелиться, я попыталась его немного пододвинуть, но у меня ничего не вышло. За окном тоже стихло. Под мерное сопение Ролли в своих ногах, я тоже стала засыпать.
Глава 2
Я раскладывала готовую еду по контейнерам и поглядывала постоянно на время. Поскорее бы моя смена закончилась, чтобы я могла поехать домой. Устала я сегодня жутко и еще я боялась, что около моего подъезда, в котором я снимала квартиру, снова расположится шумная компания. Как проскользнуть мимо них я не знала, а надеяться, что кто-еще со мной будет заходить в подъезд почти в одиннадцать вечера, не стоило.
Сейчас наступил апрель, на улице стало теплее именно поэтому все неблагополучные компании повылазили с «хат» и сидят теперь на свободных скамейках, и им все равно, где они расположены, в парке, возле подъезда или на детской площадке. Сегодня, когда я вышла на работу, пожилой дворник заметал вчерашние побитые бутылки и ругался себе под нос.
— И часто здесь такие ночные посиделки? — спросила я у него.
— А ты что не местная? — спросил он, разворачиваясь ко мне и внимательно разглядывая.
— Нет. Неделю назад сняла квартиру.
— Часто, дочка, часто. А сейчас совсем тепло станет, так они каждый день здесь сидеть будут. — сказал он мне.
Это меня не радовало совсем. В моем районе тоже такие компании были, но там я почти всех знала и знали меня. Как-то не страшно было. А здесь..
— Понятно. — сказала я и пошла прочь.
— Ты лучше сторонись их, а то мало чего… — крикнул он мне в вдогонку.
Я ничего не ответила, мне и так страха хватало. И вот теперь, моя смена близится к концу, и я начинаю волноваться.
В моем кармане завибрировал телефон, я подумала, что скорее всего опять мои родители меня спохватились, наверное, денег на выпивку нет. Я неспеша вытерла руки и достала вибрирующий телефон из заднего кармана джинс. К моему удивлению входящий был от Иры, управляющей кафе в котором я работала. Я оттуда недавно уволилась, так как мне было туда ездить на работу с моей съемной квартиры. Вместо того кафе я нашла вот это Бистро, где моя смена была с шести до десяти вечера, платили немного, но зато я, не спеша могла доехать из столовой, в которой работаю уже несколько лет. И там мне очень нравилось, добрые женщины, которые относились ко мне очень хорошо, жалели, а иногда даже помогали, зная немного о моей жизни. В столовой тоже платили немного, но зато я могла там поесть, а иногда и с собой взять, вот как сегодня, например.
Я достала телефон и приняла вызов:
— Да, Ира.
— Ясь, привет! — поздоровалась она, — Как дела?
— Нормально. — ответила я.
Мы с Ирой подругой не были, я к ней относилась, как к управляющей, никогда не спорила, выполняла все поручения. Поэтому между нами сложились неплохие отношения.
— Послушай, сегодня твой брат приходил. — сказала она.