— Я же тебе сто раз говорила, никакой он мне не брат! — возмутилась я.
У меня всегда была такая реакция, когда пашу называли моим братом. Лет пять назад, после очередного загула отец вернулся с этим вот пашей, представил нам с матерью его своим сыном и попросил любить и жаловать. Мы с матерью тогда опешили от такой новости. Этот Паша был старше меня на четыре года. Когда отец его привел в наш дом, ему было, как мне сейчас, двадцать два года и у него за плечами уже была судимость и в свои годы он уже был, как и мои родители, заядлым алкоголиком. Я естественно, не обрадовалась такому родственничку, а моей матери было все равно. А так как они стали выпивать вместе, в итоге они еще и сдружились.
Паша жил не у нас, хоть что-то радовало, у него была комната в общаге, доставшаяся ему от матери. Но очень много времени проводил у нас дома. Отец хотел, чтобы я приняла его, называла братом, а я его боялась, он был мне омерзителен. Пока родители не видели и не слышали, кидал в мою сторону сальные взгляды, а иногда отпускал пошлые шуточки.
— Ну, Ясь, он во все горло орал, что у него пропала сестра. Расспрашивал о тебе. Перепугал нам кучу клиентов. — продолжила Ира.
— Что вы сказали? — спросила я, лихорадочно вспоминая, не говорила ли я никому ничего лишнего.
— Ничего. Только то, что ты уволилась, где сейчас не знаем.
— Хорошо. Спасибо. — поблагодарила я ее.
Нет, я точно никому ничего не говорила, можно выдохнуть. Пока.
— Ясь… — обратилась снова ко мне Ира. — Успокой своего бр… родственника. Нам проблемы не нужны.
— Хорошо. — сказала я и отключилась.
Я естественно не знала, как его успокоить, но звонить ему и просить больше не ходить на мою прежнюю работу, я точно не буду.
После звонка Иры на душе у меня стало еще беспокойнее. Значит они меня все-таки ищут. И я была уверена, не потому что беспокоятся обо мне, а потому что я перестала приносить деньги им на выпивку. Я не вернусь домой, я пообещала себе и Ролли. Нас больше никто не будет бить и обижать. Мне просто нужно быть сильной и отстоять свою свободу. Я справлюсь.
Стрелка на часах показывала ровно десять вечера. Моя смена закончилась и пора ехать домой. Но мне было страшно. И пьяная компания уже отошла на второй план, теперь я боялась, что меня найдет Пашка.
Я сняла фартук, накинула легкую куртку и вышла на улицу. Холодный ветер сразу же забрался под куртку и по позвоночнику побежали мурашки. Я бы с удовольствием никуда не поехала и осталась бы ночевать здесь, в подсобке, но дома меня ждал Ролли. Я не могла так с ним поступить. Ему тоже было страшно, и он меня ждал.
Ролли — ротвейлер, вроде бы такой серьезный пес и должен наводить страх на окружающих, но он, так же, как и я в своей жизни видел только агрессию и побои. Когда он пытался огрызаться, его били еще сильнее. Я очень часто плакала лежа с ним в обнимку, жалея и его, и себя. А он слизывал мне слезы. Он всегда чувствовал, что мне плохо, сразу успокаивал. Во время опасности, когда отец бушевал он скулил, предупреждая меня. При живых родителя, сводном брате, у меня самым дорогим и единственным членом семь был Ролли.
Я вышла на улицу и оглянулась по сторонам. Никого подозрительного не увидев, я направилась к автобусной остановке. Только подошла и на мое везенье подъехал мой автобус. Когда я доехала до нужной мне остановки, сердце забилось быстрее. Я вышла и посмотрела по сторонам. На улице были люди, но никого подозрительного я не увидела. Я осторожно пошла в сторону дома. Пройти мне надо было около ста метров, немного, но все же. Когда я завернула за угол, где-то слева в кустах услышала какое-то шуршание. Я замерла, прислушалась.
— Да, заебал! Вот здесь ищи. — услышала я.
Я прижалась правее и ускорив шаг, стараясь не шуметь быстро прошла мимо кустов, где кто-то что-то искал. Я подошла к подъезду, который освещал уличный фонарь. К счастью, возле подъезда никого не было. Я быстро набрала код домофона и открыла дверь, юркнула в подъезд и поднявшись по лестнице чуть вперед, остановилась около двери моей съемной квартиры.
Я открыла быстро дверь и юркнула в квартиру. На меня сразу же накинулся Ролли, радуясь м не, старался подпрыгнуть и лизнуть мне лицо, повизгивал от нетерпения. Я засмеялась и села к нему на пол.
— Привет, дружочек! Соскучился? Я тоже, — сказала я, гладя его блестящую шерсть.
Мне надо попить какие-нибудь успокоительные, подумала я. Я своими страхами совсем себя изведу.
Глава 3
На следующий день, я все же решила позвонить родителям и дать о себе знать. Вдруг у них проснулась совесть, и они действительно обо мне беспокоятся. Но я трусила. Поэтому с самого утра настраивала себя, но пока не позвонила.