Я плакала еще долго. Ролли чувствуя мое состояние вертелся рядом тихо поскуливая, слизывал мои слезы. Когда уже рыдать не было сил. Я встала на ноги. И неровной походкой пошла в ванную, где очень долго пыталась смыть с себя все прикосновения этих отморозков.
Глава 6
На работу на следующий день я не пошла. Позвонила в столовую, сказала, что плохо себя чувствую и попросила пару дней, чтобы отлежаться. Я позвонила управляющей столовой, Марии Ивановне, она меня отпустила без проблем. Через некоторое время мне перезвонила Тамара Эдуардовна и поинтересовалась моим самочувствие, затем дала мне кучу рекомендаций. Мне было очень приятно, что эти замечательные женщины за меня искренне переживают.
С кафе быстрого питания проблем тоже не возникло. Мне разрешили не приходить на работу, но предупредили, что пропущенные смены оплачены не будут. Я согласилась.
Целый день я лежала на кровати. Меня охватила депрессия. Я плакала и плакала. Вспоминая не только то, что произошло со мной на кануне вечером, но и все плохое, что было со мной за мою жизнь. Сколько раз я жалела, что я не парень. Мне казалось, что парню легче выжить в этом мире. Сколько раз я была в таких ситуациях, что меня могли изнасиловать, просто не сосчитать. Но такое, что произошло со мной вчера, было в первые. Меня до сих пор сковывал животный ужас.
Я провалялась целый день, не выходя даже в магазин за продуктами. Мне было страшно. Я боялась, что выйду и обязательно встречу кого-нибудь из вчерашних отморозков. А это было вполне вероятно, так как они явно все с этого района.
Я вспомнила своего спасителя. Я вчера даже спасибо ему не сказала. А если бы не он… мне даже думать страшно, что бы было. Я вспомнила его внешность, которая отпечаталась в моей голове. Вчера мне было не до того, как он выглядит. А сегодня мне казалось, что он выглядел немного необычно. Все дело было в его прическе. Я привыкла видеть мужчин с короткими мужскими стрижками или вообще лысыми. А у него волосы были немного длинноваты, челка падала на глаза. И нет, прическу никак нельзя было назвать женской, она мужская, просто я никого с такой не видела. Он был похож на какого-то разбойника из любовных исторических романов.
И также мне было интересно, кто он такой. Он, вместе с пассажиром, который вышел из машины, приехали на дорогом автомобиле. Марку я не запомнила, но судя по кожаному салону и дорогому приятному запаху, она не из дешевых. Его уверенный, спокойный тон остановил пятерых неадекватных мужчин. Ему даже выходить из машины не пришлось. Я почувствовала в тот момент, как изменилась обстановка. Как из агрессивных отморозков они превратились в трусливых хлюпиков.
И опять же, его пассажир, который вышел из машины и остался с пятью мужчинами наедине. А вдруг, пока мой спаситель довозил меня до дома, с ним эти пятеро могли что-нибудь сделать? По водителю было не сказать, что он беспокоится по этому поводу. От сюда снова вопрос, кто они такие и что делали в такое время в районе.
От всех этих мыслей у меня снова разболелась голова. Я встала, чтобы покормить Ролли и хоть что-нибудь поесть самой. После мне все же пришлось выйти на улицу, чтобы выгулять Ролли. После того, как он поделал все свои дела, собрала все за ним, мы дошли до мусорки и потом сразу же пошли домой.
На следующий день мне было немного лучше. Утром я сходила в магазин за продуктами. Утром я пошла специально, предполагая, что все отморозки в это время спят. В магазине я купила необходимые мне продукты, а потом пошла к магазину, который видела здесь недавно. В магазине продавалась всякая всячина, но я пришла за определенным товаром. Я пришла за газовым баллончиком.
После двух дней моей хвори мне все же пришлось выходить на работу. В столовой меня встретили очень тепло, спрашивали, как я себя чувствую, Тамара Эдуардовна принесла мне из дома банку малинового варенья, а уборщица, тетя Лена, отругала за то, что выбегала на улицу раздетой. По ее мнению, тогда-то меня и просквозило. Мне было стыдно перед этими добрыми женщинами, за то, что я их обманывала, сказав, что простудилась. Но если бы они узнали правду, что меня чуть не изнасиловали, то было бы хуже. Они переживали бы тогда еще сильнее и заставили идти в полицию. А туда я обращаться не хотела, они бы ничем не помогли. Тем более мене не изнасиловали, не ограбили, побоев не было. А еще раз переживать этот ужас, расписывая им все детали, я не хотела.