Пьюрити, должно быть, сказала своей подруге, какой я мудила.
Это ненамного, но лучше, чем быть извращенцем.
Еще одна волна боли бьет меня за мое поведение, но я отодвигаю ее. Вот как это должно быть. Быть мудаком – значит держаться от нее подальше.
Я держу ее в безопасности.
Возвращаясь к ноутбуку, я вынуждаю себя сосредоточиться на письме. Но когда я начинаю печатать, мне совсем не нужны силы. Я подпитываюсь каким-то неизвестным импульсом, который не могу объяснить. Я не знаю почему, но мне начинает казаться, будто, когда я вижу Пьюрити, тогда открываются врата творчества, и я пишу. Но это смешно.
Тем не менее, я теряю себя в письме, слова текут, пока я не заполняю две страницы. Затем поднимаю глаза вверх, когда Дин возвращается к моему столу с хитрым выражением на лице.
- Не говори мне, что с моей пиццей что-то не так, - говорит он, скрещивая руки на большой груди.
- Черт, - бормочу я. – Я так отвлекся, что даже не думал о пицце, Дин.
Он качает головой.
- Если бы я не знал тебя так долго, сколько ты сюда приезжаешь, Гейб, это было бы чертовски обидно.
- Если я введу тебя в свой роман, это исправит положение? – шучу я.
Дин Сникерс.
- Не делай меня одним из твоих сраных сюси-пуси эмоциональных мужиков.
- Я думал, ты не читал моих романов.
- Только не зазнайся. Моя жена заставляла меня, когда они читали твои книги в ее литературном клубе. Обычно я не читаю женскую литературу.
- Художественную литературу, - поправляю я. Частью того, почему мне нравится приезжать сюда, является то, что Дин может поливать меня дерьмом, а я делаю это в ответ. Это напоминает мне о морских днях.
- Без разницы, - издевается он. – Сделай меня злодеем или типа того.
- Ну, это вряд ли получится.
- Ты хочешь, чтобы я упаковал пиццу в коробку или как? Ты сегодня как-то засиделся.
Я смотрю на часы. Проклятье.
- Черт возьми, Дин. Я не думал, что уже почти семь. Ты должен был выгнать меня из кафе, если тебе было нужно.
Обычно я ухожу отсюда в районе шести вечера, до того, как здесь появится толпа студентов, которых Дину нужно будет обслужить. Я стараюсь избегать мест, где тусуются подростки, так как нет ничего более неловкого, чем натыкаться на своих пьяных студентов в городе. Но если бы я избегал всех мест, где они тусуются, я бы пропустил некоторые из лучших притонов в этом городе.
- Ты думаешь, что я какая-то фиалка, которая не может сказать тебе, нужен ли мне столик или нет? Если бы я хотел, чтобы ты освободил столик, я бы выгнал тебя из-за гребаного стола, - он делает паузу. – А вот теперь я выгоняю тебя.
Я смеюсь.
- Дай мне коробку, - говорю я ему, закрывая ноутбук. – Я должен вернуться домой и выгулять Хэми. Я не обратил внимания на время.
- Писатели, - бормочет он, тряся головой, пока уходит.
Когда он заходит на кухню, я не могу не посмотреть через всю комнату на столик, где сидит Пьюрити и ее подруга. Я прилагал максимум усилия, чтобы игнорировать их, но я не могу проигнорировать двух парней, сидящий у стенда и болтающих с ними.
Двое парней, одетых в бейсболки задом наперед и застиранные футболки с принтами в виде греческих букв. Точнее, двое пьяных сопливых мальчишек.
Мне нужно взять пиццу, ноутбук, пойти домой и погулять с Хэми. Вот что сделал бы нормальный профессор.
Я должен игнорировать двух дебилов, которые явно пытаются подкатить к Пьюрити и ее подруге. Вот что сделал бы профессор, не имеющий личной истории с одной из своих студенток.
Я должен оставить это как есть.
Что это, ревность? Я понимаю, что смотрю, как один из парней шутит, а другой ржет, толкая локтем того, который пошутил. Два дегенерата.
Но я ничего из этого не делаю. Вместо этого, мне интересно, как долго они будут разговаривать с девушками. Интересно, во вкусе ли Пьюрити кто-то из них.
Один из них откидывается и опирается предплечьями на верхнюю часть сидения позади Пьюрити. Его близость с ней немедленно посылает прилив раздражения сквозь меня, которое я не могу рационально объяснить. Когда он наклоняется к ней и прикасается к ее плечу, говоря что-то, чего я не могу разобрать, мое раздражение быстро усиливается.
Я злюсь.
Я еще сильнее злюсь, когда она отклоняется в сторону, отодвигаясь от него. Ей явно некомфортно, и он виновен в этом. Мне не нравится то, что он стоит рядом с ней, мне не нравится то, как он наклоняется к ней, и мне определенно не нравится то, что он прикасается к ней.