- Конечно, нет, - я снова вру, а мистер Гейб усмехается, тем самым посылая вибрацию между моих ног, и это сводит возможность нормально притворяться, будто ничего не происходит, к нулю.
- Как прошла служба? – спрашивает мой отец.
Мистер Гейб проводит языком по моему клитору.
Боже.
Я определенно попаду в ад.
- Служба была… - мой голос пропадает, когда мистер Гейб толкает в меня кончики своих пальцев в то же место, которое почти мгновенно привело меня к оргазму тогда на кухне.
Нет, нет, нет.
Паника поднимается к моему горлу, когда удовольствие начинает волнами омывать меня.
Я не могу сделать это прямо сейчас. Не пока я разговариваю по телефону.
Разговариваю о церковной службе.
- Она была… - я не могу отдышаться. – О боже… Божественной, я имею в виду. Ох, какой божественной.
- Не лги мне, Пьюрити, - щелкает он. – Я знаю, что ты делаешь.
- Что? – мой голос хрипит. Кажется, у меня паническая атака. Он услышал мистера Гейба? Откуда он знает?
- Я знаю, что ты лжешь мне о посещении церкви, - продолжает он.
Ложь о посещении церкви – наименьший из моих грехов.
- Я… - начинаю я, но пальцы мистера Гейба продолжают ласкать меня прямо в том самом месте. Я не могу придумать разумную ложь, что уж говорить тогда о признании моему отцу, что я не просто не ходила в ту церковь, которую он выбрал для меня, но я вообще не собираюсь ходить в какую-либо другую.
- Что, Пьюрити? У меня нет на это времени. Выкладывай.
- Я ходила в другую церковь, - говорю я быстро, мои пальцы еще крепче сжимают стул, пока пальцы мистера Гейба в постоянном темпе двигаются внутри меня, будто он совершенно не догадывается о том, что в данный момент я разговариваю со своим отцом-проповедником.
Будто не происходит ничего страшного и это не полный провал.
- В какую церковь ты ходила? – требует ответа мой отец. – Я выбрал ту по нескольким причинам, и я говорил с пастором. Он ждал тебя.
- Хм…. Церковь, в которую я ходила… - я сильно кусаю губу, чтобы хоть как-то удержать свое дыхание, потому что сейчас оно звучит, будто я бегу марафон.
Мистер Гейб еще быстрее трахает меня своими пальцами. Он крутит языком вокруг клитора. Мое тело распалено, мое лицо покраснело, мой лоб влажный, а голова напряжена, поскольку я прямо сейчас пытаюсь удержать себя от крика. Мне хочется стонать и кричать так, чтобы весь мир услышал меня, но я не могу. Вместо этого я сжимаю стул до тех пор, пока мои пальцы не немеют, и я больше не чувствую их. Я кусаю губу, чувствуя вкус крови.
Какой был вопрос?
- Ты не знаешь в какую церковь ходила?!
- Эм, да. Я… - я задыхаюсь.
- Ты лжешь мне, Пьюрити Тейлор? Бог ненавидит лжецов.
Мистер Гейб нажимает на то местечко внутри меня, а затем начинает гладить его быстрее. Мне кажется, что температура в его доме достигла тысячи градусов, а мое сердце бешено колотится в груди, пока я пытаюсь не закричать.
- Церквовь… Хм… - слова выскальзывают между вздохами. – Святого…
- Святого кого?
Черт возьми, я сейчас кончу.
Я издаю громкий вздох, когда понимаю, что я прямо сейчас испытаю оргазм, пока мой отец читает мне нотации. Я уверена в этом, так как ощущения усиливаются во мне, словно волны цунами.
Я знаю, что не смогу сдержать себя.
Я больше не могу контролировать это.
Я собираюсь испытать оргазм. Я собираюсь кончить, это будет очень интенсивно и это случится на лице мистера Гейба.
Его рот и язык щелкают по моему клитору снова и снова.
Его пальцы трахают меня все быстрее и глубже.
Моя киска набухает вокруг них, пока он вставляет и вынимает свои пальцы из меня. Звук моей влажности, пока он трахает меня, оглушает.
- Святого… Эм… О, боже, - я издаю длинный стон, тут же зажимая рот рукой.
Я же не простонала вслух? Я не могла этого сделать.
- Что происходит? – кричит мой отец.
- Ничего! – я едва произношу это слово, прежде чем снова застонать.
Проклятье.
- Ты больна? Ты плохо говоришь.
- Да! – всхлипываю я, мой голос слишком громкий и восторженный. Мистер Гейб трахает меня все сильнее и жестче. – Больна. Я очень…. О, боже мой…
Я сейчас кончу.
Я пытаюсь успокоиться.
Старюсь быть хорошей девочкой.
- Я сейчас такая, такая, такая больная… - стону я.
Такая больная.
Такая больная, грязная и развращенная.
Возбуждение все растет и растет, и уже слишком поздно. Я не могу остановить это, как бы ни старалась. Я задыхаюсь, сжимая бока стула, пока объезжаю лицо мистера Гейба.