— Темные длинные волосы по лопатки, платье красного цвета с разрезом на правой ноге, высокие споги по колено, — задумываюсь, вспоминая еще какие-то примечательные детали, — А, на руках часики золотые.
— Слышал? — обращается к мужчине, — Найди.
— Принято, — мужик спускается вниз по лестнице, а Алмаз меня тащит в другую сторону.
— Послушайте, — торможу пятками о пол, — Куда вы меня ведете?
— Хочу спрятать тебя, — хмыкает, — От всех.
— Как это… спрятать?
— Вот так это, кукла. Не хочу, чтобы на тебя смотрели другие.
Я совсем его не понимаю. И нет, я не глупая, просто этот человек говорит сплошными загадками.
И моя надежда на то, что он меня все же отпустит… рассыпается.
— Кукла, послушай, — он резко останавливается, я врезаюсь в его мощную спину. Ударяюсь лбом о сталь. Он настолько твердый, что если бы я это сделала с закрытыми глазами, то подумала бы что соприкоснулась с бетоном, — Тут тебе не место.
— Разве я не сама должна решать, где мне место?
— Сама… Мала ты еще для самостоятельных решений. Смотри, — он указывает рукой в сторону других вип лож, — Я отпущу тебя и знаешь, что произойдет? Кто-то из них захочет тебя также, как я захотел. Понимаю, что в силу возраста ты наивна, но все женщины, что сюда приходят, они здесь не просто так. Это не про тусовку, это про способ занять место под солнцем. Любыми методами. Тебя никто не станет слушать, сорвет твою целку и все.
— Разве вы не пытались сделать то же самое?
— Пытался, — не скрывает своих желаний, — Но не сейчас.
Я не спрашиваю, что он имеет ввиду про сейчас. Я же мечтаю о том, чтобы больше никогда в жизни не видеть его черных глаз.
Он опять отворачивается, не выпускает мою руку из захвата, тащит дальше. Через пару минут мы оказываемся на улице, со стороны черного входа. Тело тут же окутывает морозный ветер, я ежусь, трясусь от холода.
На плечи падает черный огромный пиджак. Я в нем просто тону.
— Михаль, — Алмаз открывает дверь огромного внедорожника, — Отвези ее в Плазу. Проконтролируй, чтобы заселили в мой номер. И это… Последи, чтобы не убежала.
Алмаз подхватывает меня под попу одной рукой и сажает на заднее сиденье.
— Прошу вас… Я хочу домой, — хватаю его руку, когда он пытается захлопнуть дверь, — Я же не опытная. Я ничего не смогу вам дать. Вам не понравится…
Пытаюсь хоть как-то до него достучаться.
— Мне уже нравится, кукла, — он сжимает мой подбородок большим и указательным пальцем, а потом, минутным порывом, оставляет короткий поцелуй на моих губах, — Михаль, газуй!
Дверь захлопывается, а машина резко срывается с места.
Я провожаю взглядом внушительную фигуру мужчины, наблюдая через тонированные окна. И когда его силуэт теряется из виду, тут же бросаюсь к водителю.
— Я здесь не по доброй воле, — опускаю руки на плечи мужчины, — Вы пойдете как соучастник в похищении. Меня станут искать… И найдут. А вы сядете в тюрьму.
Я изначально выбираю неверную тактику, пытаясь запугать мужчину. Но меня ж никто не учил общаться с бандитами. А то, что Алмаз и его компашка мужиков именно такие, я уже точно не сомневаюсь.
— Я выполняю приказ, — Михаль сбрасывает мои руки со своих плеч, — Сядь! И сиди спокойно!
— Выпустите меня! — дергаю ручку двери от безысходности, но все заблокировано. Шансов ноль.
— Села! Живо! — он открывает бардачок, и я тут же замолкаю, скуля куда-то внутрь себя. Перед глазами появляется пушка… Дуло тонкое, словно предназначено не для пуль, а для зубочисток.
— Вы меня убьете? — хриплю не своим голосом.
— Если не заткнешься…
Я закрываю рот руками, сдерживая истошный вопль.
Мне дико страшно. Если бы я не сходила в туалет клубе, то точно бы от страха обмочила сейчас весь салон. И нет, это совершенно не постыдно.
Я испытываю настолько дикий ужас… Эпоха девяностых закончилась шесть лет назад. Однако еще остались экземпляры, кто живет по тем же устоям.
Жмусь в угол между сиденьем и дверью. Опускаюсь на корточки на резиновый коврик, накрываю голову руками и становлюсь маленьким незаметным шариком.
Слышу, как Михаль бросает пушку на соседнее сиденье от себя. Но это ни черта не помогает успокоиться.
— Выходи! — Михаль открывает дверь, ждет, когда я подам признаки жизни.
Но я словно и не дышу вовсе.
Мужчина явно не из терпеливых, хватает меня за пиджак, вытаскивая грубо на улицу. Узнаю здание дорогущего отеля. Дабы не привлекать внимание, Михаль просит меня не устраивать концерты, а чтобы я была уверена, что угроза не пустая, он берет мою руку и кладет ее на пистолет в своем кармане.
Мы заходим в огромный гостиничный холл, нас тут же приветствует швейцар. Уточняет будет ли багаж.