Гостиница «Россия» встретила привычно: умеренной суетой на входе, невидящими взглядами и иностранной речью. Только обычный лифт таких, как мы, здесь вез в необычное место...
Через пять минут подъема мы с Валерой вышли в светлом коридоре, залитом лучами утреннего солнца. Но, если бы в Питере сейчас и было пасмурно, здесь все равно было бы также светло. Далеко в утреннем мареве виднелся занесенный льдом и снегом залив. Панорамные окна открывали вид на город совершенно с другой высоты, нежели могла бы себе позволить гостиница «Россия». Весь наш этаж находился в отличном от привычного пространстве, которое было одновременно и безопасным, и создающим нужное впечатление.
Я помню, под каким впечатление была первый раз сама...
Это было восемь лет назад. Я приехала поступать в питерский мединститут, а вместо этого прямо с экзаменов меня отвезли сюда. Оказалось, что у меня - столь же редкий дар, сколь и паршивый. Таких, как я, среди ведов называли «психиками». Психики были редкостью, поэтому моим обучением большую часть времени занимался сам Магистр - Зул Вальдемарович - бессрочный ректор института ведов, а также верховный правитель Северного региона. Говорили, что я стала его любимицей, хотя не прикладывала к этому никаких усилий. И не питала никаких иллюзий.
Психики - незавидная одаренность. У нашего мира тоже есть душа, а соответственно - и душевное равновесие. Если представить душу мира в виде прозрачной пленки, то каждое событие в нем можно сравнить со взрывом. Маленькие, небольшие и... масштабные. Чем больше событие - тем сильнее колышется пленка. И такие, как я, это чувствуют. И могут восстанавливать.
Конечно, в заведомо опасные районы мы не суемся. Убийства, насилие, сборища негативно и воинственно настроенных людей, теракты - места всех этих происшествий начинают тянуть из нас силу, затягивая пробоину. На такие «задания» мы выезжаем с командой, как «Охотники за привидениями». И даже с мигалкой, если пробки.
Самое страшное - война. С войны психики могут не вернуться вовсе - все зависит от подготовленности и опыта. Для такого масштаба «пробоины» мы становимся своеобразной «заплаткой». Душа вытягивается из тела, и на этом «светлая» миссия психика заканчивается.
Каждого из нас могут в любой момент отправить «залатывать» какой-нибудь масштабный прорыв. Меня - совершенно точно с посмертной грамотой.
Простым людям кажется, что мирозданию все равно. У тебя горе, но солнце светит, а травка зеленеет. Но я знаю, что миру не все равно... Только, лучше бы не знать, насколько.
4
Коридоры института обычно никогда не пустовали. До сегодняшнего дня.
- Лер, что происходит?
Мне казалось, что все накопленные в отпуске силы сразу же меня и покинули. Конечно, «быть психиком» совсем не значит «быть психом»... Но нервные потрясения я переносила плохо.
- Успокойся, Ань, - друг взял меня за руку, не смотря на угрозу, - они здесь...
Внезапно пространство перед глазами крутанулось и выплюнуло нас возле кабинета Вальдымарыча. Вернее, меня одну.
- Лера! - крикнула я, озираясь, но дверь кабинета распахнулась, и на меня устремился знакомый пронзительный взгляд Магистра.
- Воржева... - Как много было сказано одним словом! Были тут и удивление, и досада, и восхищение. Только чем?
- Зул Вальдемарович... - только и успела пискнуть я, как он меня сцапал и втянул в пустующую приемную.
- Раздевайся...
- ЧТО?! - неожиданно отскочила я от него, как ошпаренная. С некоторых пор эта команда включала внутри режим экстренной эвакуации с места ее получения.
- Дубленку снимай, - сдвинул седые брови мужчина. Вообще, Магистр хоть и был в летах, но представительницы женского пола этого в упор не видели. Всегда одетый с иголочки, аккуратно стриженый, с короткой бородой, которая даже мне нравилась, хотя я была ярой противницей модного веяния их отращивать. И даже морщинки вокруг его глаз были лишь атрибутом харизмы, но никак не возраста.
- Где Лера? - проблеяла я, подчиняясь.
- В безопасности, - коротко ответил шеф. - А теперь слушай меня внимательно... - Вообще, я рассчитывала, что слушать из нас двоих будут меня. - Сейчас заходишь в мой кабинет и молча садишься на свое обычное место... Молча! Я сам все решу!
- Что происходит? - поперхнулась я воздухом.
- Они здесь.
- Кто?
Вместо ответа Зул Вальдемарович оглядел меня придирчиво с ног до головы и, оставшись довольным, подхватил под руку и повел в кабинет.
- Хорошо выглядишь, молодец... Помни - молчишь.
И он втолкнул меня, по ощущениям, на арену к тиграм. Нет, конечно, его офис был далек от настоящей арены, разве что, может, такой же просторный и круглый. Ни одной стены - сплошная панорама без стыков, словно изогнутое жидкое стекло. А за ним - облака. Настоящее испытание для нервной системы. Я очень долго привыкала...