Мужчина кивнул.
– Я…
Но воздух вдруг разрезал детский крик:
– Не-е-ет!!!
Так не кричат, требуя конфету. Так кричат, умирая, и я бросилась на этот крик, не задумываясь ни о мужчине, оставшемся на подъездной дорожке, ни о том, что нужно бы вызвать стражу, ни о том, что могу пострадать сама.
Холл и распахнутая дверь в квартиру направо. Лужа крови и огромные борозды от когтей на стене. Рука сама сжалась в кулак, палец уже привычно поранился о печатку.
– Нападение воплощенной в моем доме! Дом моих родителей! – Тьма поднебесная! И почему я не уточнила адрес?
Короткий коридор и трупик ребенка с неестественно вывернутой шеей и остекленевшим взглядом. Рядом, сломанная пополам, лежала женщина. Няня? Она цеплялась ногтями за пол и пыталась подползти к ребенку, не понимая, что ее позвоночник сломан… что она уже тоже мертва.
Скрип из комнаты справа, и я бегу туда, оскальзываясь на крови. Воплощенная была огромной, но не это заставило замереть меня испуганной мышкой. Ее основание начиналось где-то на цокольном этаже, а голова с пастью полной острых зубов – под самым потолком. Но материальной была лишь пасть твари! Только по ней можно было ударить, чтобы хоть как-то навредить существу. Но как?! Как подобное возможно?!!
– Р-р-а!!! – завопила она, отхлынув на миг от дверного прохода, где стояла насмерть перепуганная я.
Тьма хлынула вперед, на ходу превращая в труху мебель, ковер на полу и разбросанные повсюду книги. Но прямо из пасти тянулась в сторону толстая серая нить. Нить толще каната! Нить, которую именно в этот миг держал в руках тот, кто желал моей смерти.
Только чудом я смогла увернуться от чудовищного по силе броска. Взгляд заметался по комнате. Я увидела острые осколки стекла и тело само выбросило меня в окно. Кожу прошило огнем в тех местах, где ее располосовали сломанные прутья решетки.
Воплощенная просочилась вслед за мной, громко визжа и… сражаясь с обладателем своего поводка. Она не хотела на меня нападать. Я видела, как сущность рвется в дом, к остывающему детскому телу – такому вкусному и такому безобидному.
Позади мелькнула тень. Я присела, закрывая голову руками. Надо мной пронеслась когтистая лапа еще одной воплощенной. Ее тоже направлял поводок. Такой же, как на первой твари, но неуловимо другой. Держал его мужчина, стоящий на углу дома. Незнакомец, вокруг головы которого клубилась серая мгла, откуда и брал свое начало поводок.
Промедление, пока я пыталась осознать увиденное, могло бы стоить мне жизни, но и эта тварь сражалась за свою независимость. Они не хотели на меня нападать, уж не знаю почему. Кукловодам приходилось буквально толкать их лапы и зубы мне навстречу. И только поэтому я еще была жива.
Возможно, твари просто знали, чувствовали своим звериным нутром, что я не съедобная? Что в венах у меня не кровь – огонь, который их сожжет?
Сила крови сама хлынула в руки. Сама превратилась в напалм. И я ПОЖЕЛАЛА, чтобы вместе с тварями сдох и тот, кто в этот миг держал поводок. Но вместо того, чтобы попытаться убежать, воплощенные словно наконец меня увидели. Объятые пламенем, таща за собой упирающихся поводырей, они догнали меня и набросились огненной бурей.
Взрыв!
Я не видела и не слышала ничего, кроме бушующего огня. Но страх сменился восторгом, а ужас – эйфорией. Это была моя стихия. Мой мир. Сила моей крови. Она не могла навредить и не хотела. Только ластилась котенком к рукам, только ревела разъяренным львом, только вздымалась в небеса, радуясь свободе.
Тварей больше не существовало, но я ясно увидела, как перепрыгнул огонь на все еще пытающиеся за что-то ухватиться поводки. Как облизнулся довольно, распробовав угощение. Как устремился вдаль, догоняя добычу.
Это то, чего я хотела.
– Шати?
Я обернулась на звук, но огонь мешал, так что я его погасила, даже не задумываясь, возможно ли это. Я захотела, и он погас.
В нескольких метрах от меня стоял Берз, а чуть дальше Орутен. Бегали и кричали стражи… Одежда моя сгорела, так что я стояла голой посреди раскаленной, растрескавшейся земли, а вместо крови было пламя. Вместо стыда – сила. Вместо желания спрятаться от чужих взглядов – чувство обладания. Женщина, суккуба во мне, знала, что вот этот мужчина – мой. Она знала, что желанна. Что нужна.
Я медленно шагнула вперед, тело двигалось плавно, вкрадчиво. Зрачки Берза так расширились, что глаза казались полностью черными. Его руки подрагивали, а ноздри трепетали.
Еще шаг.
На заднем плане что-то орал Орутен, разгоняя зевак и замерших на месте стражей. Но все это было неважно.
Шаг.
Ладошки коснулись черной колючей ткани мундира. Я подняла лицо, выпивая страсть из взгляда мужчины.