Это были не мои чувства. И лишь осознав это, с громким лязгом я опустила все возможные ментальные щиты, которые только смогла вспомнить.
На краткий миг наступила тишина. Я снова в своей голове была одна.
Бух-бух.
– Вы тоже ощущаете друг друга? – спросила с ужасом.
– Только тебя, – хрипло ответил Берз. – Раньше. Сейчас нет.
Я выдохнула. Рвано. Облегченно.
Орутен потерся носом о мой живот.
– Есть хочу, – пробурчал.
– Кровь? – У меня совершенно не было сил, но вряд ли я имела бы право отказать.
– Хлеба хочу. Горячего. С маслом. Я достаточно стар – и раньше еду обычную есть мог, а сейчас, кажется, и быка бы целого проглотил. – Он поднял лицо и посмотрел на меня. – Договоренность все еще в силе: я не попрошу, пока ты сама не предложишь. Помнишь?
Я кивнула, понимая, что не заслуживаю такой любви. Кто-то, возможно, святой? Такой, ради которого можно умереть и не страшно шагнуть в пропасть? Но разве я такая? Что могу дать в ответ?
– П…простите. – Горло снова сжало. – Я…
– Не твоя вина, – перебил Берз. – Я втянул тебя в эту войну. Заставил стать оружием, видеть ужасы многих убийств… Не остановил, когда ты убивала себя, чтобы помочь мне выследить убийцу. – Сжал с такой силой, что затрещали ребра. – НИКОГДА не смей упрекать себя. Не за это.
– Ну, зато теперь по любым законам и в любом государстве мы женаты. – Фыркнул Орутен. – Невесту даже уговаривать не пришлось.
Я вяло стукнула его рукой, но смешно не было. И весело тоже.
– Кто убийца? – Ощутила, как напрягся рядом демон. – Что? – Повернула к нему лицо.
– Убийцей оказался один из стражей – подчиненный Берза, – ответил вместо него вампир. – Мы нашли множество документов в том доме, книг и дневников. Их пытались сжечь, когда мы пришли. Но то, что ты перехватила поводок, выжгло некоторым из них мозги. Оказалось, что все поводыри связаны между собой магией печатей.
– Но это ведь человеческая магия! – Я даже подскочила от удивления, но Берз удержал меня на месте.
– Да. – Кивнул Орутен. – Саму печать, ритуал привязки и удерживающие печати придумал человек или его близкий потомок. Мы совсем не в той стороне искали преступников.
– Но ведь люди… они не такие! И их дети…
– Всего лишь люди. Со своими слабостями, секретами и пороками. – Орутен прижал палец к моим губам, заставляя умолкнуть. – Пропаганда выбелила их, так как правящая династия у нас пошла от людей. Искаженные факты превратили все поступки в героические. Нет! Среди попавших к нам людей, безусловно, было немало героев, вот только святость здесь не при чем.
– Нет? – спросила жалобно. Я вспоминала свой сон и выводы, которые сделала из него. – Не было никакой святости, верно?
– Первый человек попал к нам, когда группа магов-ученых разрабатывала ритуал межмирового перехода, – сказал Берз. – Ученый перешел на ту сторону, а вместо него наш мир «втянул» человека. Вот только оказалось, что «выйти» из нашего мира невозможно. Мы прекрасно это видим на примере тварей Инферно, воплощенных эмоций, которые по сути своей являются видом духовных паразитов, выходцев из тонкого мира типа домовых... В наш мир можно только войти, уж не знаю почему.
– Не печалься. – Орутен вытер слезинки на моем лице. – Я сейчас принесу вкусной еды и горячего чая. Ты поешь, потом выспишься. А утром проблемы уже не будут казаться такими неразрешимыми, как сейчас.
– Для того чтобы справляться с проблемами, у нее есть мы. Хватит уже… навоевалась. Будет сидеть дома и вышивать, – прошипел потревоженной змеей Берз.
Посмотрела на него недоуменно:
– Я? Вышивать?
– Ну, что там еще женщины делают? Готовят еду? Ждут мужей с работы? Вьют гнездо и кормят птенцов?
– У меня никогда не будет детей. – Внутри стало так холодно, словно я проглотила ком льда. – Не смей даже думать, чтобы запереть меня в четырех стенах! Я согласна, что мне следует быть более осмотрительной. Что, в идеале, я постоянно должна быть рядом с одним из вас, так как более слабая физически и магически. Но годы исправят этот недостаток: нужно только желание и возможность учиться. Мы начали эту войну с воплощенными и их поводырями вместе. Вместе и закончим. – Перевела дыхание и подняла руку, прося не перебивать и дать мне закончить. – Я могу сколько угодно корить себя за неосмотрительность, за глупость и самонадеянность. Но если бы не мои умения, ничего бы вы не откопали. До сих пор бы бегали от трупа к трупу, пока воплощенные не захватили бы для своих хозяев всю империю. И кто знает, чем бы все это закончилось в итоге. Я вам нужна. И я хочу быть полезной. Хочу!
Орутен, как сидел, так с размаха и упал мне лицом в живот. Берз молча прижал к себе еще сильнее. А в дверь постучалась горничная.
– В малой гостиной ждут представители клана Вечерней зари. Говорят, что пришли к своей главе.
Орутен зарычал так страшно, что даже я испугалась, а горничной и вовсе след простыл. Вампир просто перетек из одного положения в другое, незаметно оказавшись у двери. Оглянулся на меня.
– Не переживай, Шати. Пока ты не окрепнешь, не подрастешь, я позабочусь о них. Научу тебя всему, что знаю сам, а потом передам в руки эту занимательную политическую игрушку.
– Позаботишься? Ты? – Берз картинно заломил бровь.
– Никто из них даже не попытался позаботиться о Шати. Всем было плевать! Да и сейчас, наверняка, надеются что-то из нее выбить. А мне как раз люди в разведку клана нужны – вампиры примелькались, да и сложно выдать их за «своих».
– Не переусердствуй. – Берз зевнул. – А то, судя по кровожадному блеску в твоих глазах, пока Шати «окрепнет», там не будет чего передавать.
Орутен ничего не ответил. А когда за ним закрылась дверь, а я смогла нормально дышать, только тогда поняла, как сильно меня напугала весть горничной.
Куда мне клан? Зачем мне клан? Все они отвернулись от мамы с папой. Все! Ни один не заступился за меня, хотя они не могли не знать. Так их! Пусть хоть вампирам будет польза!