Красивые. На его сильных руках они смотрелись органично. Но рисунок разобрать я не пыталась, вернув внимание его лицу.
Виктор ухватился за мой взгляд и старался не отпускать. Я заметила, что ему это нравилось. Но в то же время, когда он устанавливал его, я почему-то не могла так просто разорвать. Казалось бы, просто отвернись, закрой глаза и все. Но у меня не получалось.
Сейчас произошло то же самое.
- Ты была слишком долго.
- Я просто принимала душ, - ответила спокойно, не говорить же мне про истерику, хотя, возможно, глаза выдали.
- Уверена? – он потянулся ко мне и собственнически стянул ткань с моей груди, обнажая верхнюю часть моего тела, доходя до бедер.
Внутри бушевал протест. Потому что Виктор не был мне близок душевно. Но я вовремя одумалась. И лежала, смотря на него так, словно меня не беспокоит то, как он смотрит на мою грудь. Как обводит соски большим пальцем, накрывая окружность ладонью.
Как бы там ни было, соски превратились в твердые капли, а кожа песчаный берег, бархатный и покрытый мурашками.
Всего лишь физиология, так ведь?
- Ты во всем ищешь сексуальный подтекст? – спросила пересохшими губами, невольно плямкая прилипшим к небу языком.
- У меня брачная ночь, Кара, - мужская ладонь продолжала двигаться по моему животу, погладила бедро и по талии сбоку поднялась к шее. - Секс – это единственное, о чем я могу думать сегодня. К тому же ночью рядом со своей красивой и молодой женой. Было бы кощунством говорить о работе или делать вид, что ты меня не возбуждаешь.
Я сглотнула. Потому что Адамо порой уходил работать внезапно, ничего не сказав или же не обращал внимания на мои желания сильно уставший, когда я хотела его близости. Но это мелочи. Я понимала это. Он мужчина, а я женщина, обязанная думать о семье и его покое. Однако сейчас, когда Виктор об этом заговорил, мне вдруг подумалось именно об этом, что возможно все было неправильно?
И я разозлилась. На него и себя. Было стойкое ощущение, что Виктор нарочно говорил, чтобы я сравнивала, чтобы делала выводы.
Пусть и понимала, что это мои предрассудки.
А еще я ждала его вопросов. Но он упорно молчал, лаская мое тело.
- Иди ко мне, Кара, - Виктор лег на спину и раскинул в стороны руки, ожидая пока я…
- Ты хочешь, чтобы я залезла на тебя?
- Да.
Когда я поднялась, он взял меня за руку и будто сопровождал поддерживая.
Выпутавшись из простыней, я перекинула через его бедро свою ногу.
Прежде чем позволить сесть на него сверху, Виктор коснулся моих коленей и остановил, оставляя в том же положении. Погладил бедра, скользнув к ягодицам, и сжал их своими руками.
- Ты не представляешь, что хочу с тобой вытворять, Кара… Если бы ты смогла прочесть мои мысли, то сошла с ума.
Следующее, что он смял в диком захвате, были мои соски.
Он выкрутил их и сжал пальцами. Больно не было. Скорее странно.
- Я ощущаю жар своей кожи, - обхватил затылок и заставил наклониться к губам нависнув. - И хочу трахать тебя всю ночь.
Он дышал так глубоко и шумно, будто вот-вот задохнется.
- Всю… ночь?
Я сглотнула, желая, чтобы это были просто слова.
К такому я точно не готова.
Мужчина остановил поток своих признаний.
- Я сделал тебе больно? – глаза беспокойно следили за моими эмоциями.
- Нет, - решила быть честной. – Но всю ночь… не уверена, что смогу, Виктор.
- Не буду… Но сейчас, я хочу, чтобы ты расслабилась, - наши губы соприкасались, когда каждый из нас говорил.
- Хорошо.
На этот раз честной быть не удалось. Но и пояснять не хотелось.
Он был удовлетворен, и я ощутила у своего входа крупную головку, а после аккуратное давление на поясницу с прикосновением губ к своим губам в мягком, раздувающем огонь поцелуе.
Я не знаю, во сколько мы легли спать, снова приняв душ уже вместе.
Стесняться или просить оставить меня одну, не было смысла. Это не шутки и не игра в невинность. Мы женаты. Это теперь моя новая жизнь, в которой я поняла кое-что: Виктору нравится мое тело, и он не планирует прекращать этот брак. Во всяком случае, сейчас его все устраивает.
Когда мы легли, я в нерешительности отодвинулась на край отвернувшись. Он не возражал, кажется, сразу погасив свет, не приближаясь ко мне. Уважая пространство, которое мне было необходимо.
- Завтра мы идем на полдник или завтрак, я не знаю, с твоими родными. Ты попрощаешься с няней и родными, и мы поедем.
- Няней? – моя голова поднялась с подушки.
- Бабушкой, - пробурчал он.
- Нонной? Правда?