Орлов потерял счет времени, борясь с болью, когда в VIP-кабинку ввалился Алексей.
– Ты уже спекся, друг? Думал застать тебя с блондиночкой во время пикантного, – громко заявил, перекрикивая клубные биты, он. – Что случилось?
Мужчина схватил его за предплечья и попытался приподнять с дивана. Стас едва не взвыл.
– Хр*ново. Мне.
Даже в затемненной комнате стало заметно насколько сильно Алексей побелел лицом.
– Эта с*чка тебе что-то подсыпала?!
Орлов скривился. Он с удовольствием склонился бы к этому варианту, не будь одного маленького «но». Видение лица девушки в момент, когда его скрутило агонией, все еще слишком ясно стояло перед глазами. Нельзя не признать: у Кары было прекрасное и явно не человеческое личико. Обычные девушки не блистают почти белыми глазами да вряд ли умеют выстреливать пальцами снопом искр. Разбираться, с кем именно он столкнулся и реальностью последствий от такой встречи, Стас собирался, когда полегчает. На ясную и трезвую голову. А сейчас главной задачей оказалось выбраться отсюда и не окочуриться.
– Помоги, – просипел сквозь зубы.
Алексей тут же сбросил оцепенение.
– Да-да, потерпи. Сейчас поедим в больничку. Тебя подлечат – будешь, как новенький! – друг закинул одну его руку себе за шею, обнял за талию и помог подняться. – А этой с*чке еще не поздоровится! Мы обязательно ее найдем.
Комната поплыла перед глазами Орлова:
– Нет.
– Нет?
– Домой.
– Да ты с ума сошел?! – вскинулся Алексей.
– Домой.
Друг поджал губы, но споры прекратил. Стас предчувствовал, что на время. Но несколько минут перемирья он выиграл.
Кто бы знал, сколько сил стоило Орлову этот путь из клуба к машине. Когда они, наконец, добрались до «Хонды», Стас держался лишь на одном упрямстве. И безумном желании выжить. Лишь для того, чтобы вскоре отыскать Кару. Не в его привычках было оставлять за кем-нибудь последнее слово.
***
Стоило мне шагнуть из портала, как вульгарное трикотажное платье чудесным образом сменилось на прозрачное одеяние из белого шифона и шелка. По вкусу богини, которой я служила столько веков подряд.
Обитель справедливости встретила привычным безмолвием и девственной белизной. Как и сотни раз до этого.
Россыпь алмазов в стенах, казалось, вспыхивала ярче, подстраиваясь под ритм моих шагов. Словно так молчаливо, но величественно все приветствовало дома.
Немедля и мгновение, я направилась в большой зал. Лишь тихое шуршание ткани платья и еле слышные шаги нарушали привычную для этого места тишину. Самостоятельно толкать вылитые из золота двери высотой, как минимум в пять человек, не пришлось. Они без посторонней помощи плавно распахнулись, давая понять, что мне рады и заждались.
– Моя госпожа, – склонилась я в поклоне, переступив порог. – Приговоренный наказан. Справедливость свершилась.
Даже не поднимая глаз, я до мельчайших подробностей знала, что именно могла увидеть. Зал, утопающий в роскоши, застывшие в воздухе мерцающие кристаллы вместо сотен свечей, госпожу, величественно восседающую на троне, молчаливую прислугу, расчесывающую роскошные, цвета насыщенной меди, волосы богини.
– Ты задержалась, дитя мое, – прозвучал мелодичный, словно перезвон сотен колокольчиков, голос. – Подойди.
– В земном мире время идет иначе, – поспешила повиниться, мысленно проклиная Стаса, на наказание которого потратила столько драгоценных часов. Не смея ослушаться, я быстро приблизилась к трону и смиренно присела у его подножья. – Прошу простить за ожидание.
– Дай мне увидеть, – богиня одарила нежным, как дуновение ветерка, прикосновением, пропуская сквозь пальцы прядь моих белоснежных волос. – Последнее задание.
Я на долю секунды замешкалась, недоумевая о столь дивном выборе Адрастеи, но полюбопытствовать не решилась.
Внутренне содрогаясь в ожидании того, что неминуемо должно было произойти, безропотно оголила грудь, приспустив невесомую ткань платья.
Прежде чем применить прикосновение истины, богиня огладила мои ключицы, вызвав дрожь, несколько помедлила, лаская кончиками пальцев бледную кожу, и только потом приложила ладонь, надавливая на кристалл справедливости в яремной впадине.