Я прижала птицу к груди.
— Сэм, спасибо. Это так много значит для меня.
— Догадываюсь, это не тот подарок, к которым ты привыкла, — сказал он через минуту.
Я отрицательно покачала головой.
— Нет, не правда. Он такой прекрасный.
— Я рад, что тебе понравилось, — сказал он и снова нежно поцеловал меня. — И рад, что ты открылась мне. Должно быть, было нелегко.
— Да, не легко, мне следовало скрывать от тебя, кто я на самом деле.
— Понимаю, почему ты это сделала. Ты не хотела, чтобы тебя осуждали за то, кто ты есть. Многие люди смотрят на меня и видят тупую деревенщину с Юга, — сказал он, пожимая плечами. — Но надеюсь, что докажу им, что я нечто большее.
Я рассмеялась над его заявлением.
— Думаю, что мы оба гораздо больше, чем кажемся на первый взгляд. Хотя при обычных обстоятельствах мы полные противоположности.
— Тогда благодари бога за предвыборную кампанию, — сказал Сэм, притягивая меня к себе. — Иначе, я бы никогда не встретил тебя.
— Да, — ответила я, опускаясь на него. — Спасибо Господу за предвыборную кампанию.
3
С этого момента наше лето было посвящено подготовки к общенациональному съезду партии для выдвижения кандидата. К сожалению, или к счастью, в зависимости от того, как на это посмотреть, съезд должен был пройти в Милуоки в середине июля. Это означало, что весь наш офис и добровольцы, сколько мы смогли собрать волонтеров, должны были переехать в Милуоки, чтобы принять участие в процессе и заполнить места.
Мне нравилось работать в предвыборной гонке. Со стороны это могло показаться трудным. Но изнутри казалось, что ты принимал участие в создании имиджа кандидата с его реальной платформой, продавая это все людям, как и любой другой продукт. Наш кандидат обещал и говорил то, во что я верила, сделав свою стратегию потребляемым продуктом для других. Люди в два раза чаще голосовали каждый раз, когда встречались с тем, за кого они хотели бы проголосовать. Они с еще большей вероятностью проголосуют, если от кандидата кто-то постучит им в дверь, или если они дадут деньги кандидату, или придут поработать волонтерами на избирательную кампанию. Выход кандидата в свет и организация мероприятий для предвыборной кампании означали, что я своей работой оказывала буквальное влияние не только на людей, предвыборную кампанию кандидата, но и на будущее нашей страны. И оно того стоило. Долгие часы и сильный стресс стоили всего этого.
Но я ненавидела предстоящий съезд.
Да, хотела, чтобы Вудхауса официально выдвинул съезд партии. Но от всего остального пафоса на этом съезде у меня начиналась головная боль. Было много помпезности и позерства, которые мало меняли чье-либо мнение. С моей точки зрения, все равно что просто выбросить деньги на ветер.
Не то, чтобы я могла сообщить это кому-то, кроме Сэма и Мойры, когда мы выводили наших добровольцев из автобуса и направляли их к предназначенным для них местам.
Я уже чувствовала себя усталой, когда мы решили улизнуть с заседания с нашими значками персонала, чтобы найти хорошее место, где можно было бы выпить пива.
— Думаю выпить пива, а потом вздремнуть, — сказала я, зевая.
Мойра кивнула.
— Поддерживаю, я тоже.
— Разве вы не хотите посмотреть процесс выдвижения кандидатов?
— Нет, — хором ответили мы с Мойрой. Потом расхохотались.
— Вы многое теряете, — пожал плечами Сэм.
— О, смотрите, делегаты, — сказала Мойра, когда мы проходили мимо группы мужчин и женщин в дорогих деловых костюмах с удостоверениями на лацканах.
Я с волнением оглядела толпу. Это были именно те, кто получил право голоса на первичное выдвижение. На данный момент это была чистая формальность, но все же, это было похоже на важную работу. Они занимали лучшие места в зале.
— Я узнаю некоторых из них, — сказал Сэм. — Этот парень — сенатор от штата Северная Каролина. Эта женщина — губернатор, кажется, штата Невада. Рыжеволосый — мэр Сан-Франциско.
Сэм продолжал перечислять, указывая на людей, которых я не знала, откуда он знает. Должно быть, у него был дар запоминать имена и лица, или он тщательно изучал эту информацию. Это было чертовски впечатляюще.
— Пиво, — произнесла Мойра, пытаясь потянуть его на выход. — Ты сможешь по фанатеть позже.
Сэм рассмеялся.
— Я не фанат.
— Именно фанат, — сказала я с усмешкой.
Затем раздался голос из толпы:
— Ларк!
Я подняла глаза, мгновенно насторожившись. Кто, черт возьми, может меня здесь узнать?
Но тут я увидела, как из толпы вышла женщина и направилась ко мне. Высокая, внушительная фигура в белом костюме.
Я услышала, как Сэм сказал рядом со мной:
— Это Лесли Кенсингтон. Она сенатор штата Нью-Йорк. Несколько лет назад она едва не потерпела поражение в губернаторской гонке.
— Я знаю, — произнесла я, подходя и обнимая ее лучшую подругу моей матери. — Лесли, я так рада тебя видеть.
— И я тоже, дорогая. Что ты здесь делаешь? — спросила Лесли. — Я думала, ты в Нью-Йорке.
Я показала свои служебные удостоверения.
— Я работаю организатором предвыборной кампании Вудхауса в Мэдисоне.
— Просто невероятно, — сказала она с искренней улыбкой. — Я и понятия не имела, что ты интересуешься политикой.
— Я тоже этого не знала. Но в прошлом году увидела выступление Вудхауса в городе и решила, что должна присоединиться. Мне нравится то, что я делаю. Это очень полезный опыт.
Лесли улыбнулась. И сердце мое распухло. Я и не подозревала, что так соскучилась по дому. У меня не было приступов тоски по дому, но с Лесли, я почувствовала себя по-другому.
— Я так рада, что ты этим занимаешься. Нам нужны такие люди, как ты. А что думают твои родители?
Я отмахнулась от вопроса, на который не собиралась отвечать.
— Как Пенн? Корт? — поспешно добавила я.
— Ты же знаешь моих ребят. — Лесли закатила глаза, избегая вопроса так же ловко, как и я ее.
Я рассмеялась.
— Конечно, знаю.
— В любом случае, я должна сейчас идти, чтобы выполнить свои обязанности делегата. Но когда вернешься в Нью-Йорк, найди меня. Мне нужен новый, молодой талант. Я подумываю в следующую избирательную кампанию баллотироваться на мэра.
— Лесли, — выдохнула я. — Это невероятно. Ты отлично справишься с этой работой, — Лесли дважды похлопала меня по руке.
— Ты такая милая. Я серьезно, найди меня. Если ты нужна Вудхаусу, то и мне тоже.
Я усмехнулась, когда она уверенно направилась обратно в бой. Обернулась, Мойра и Сэм смотрели на меня, разинув рты. Моя улыбка дрогнула. Я совсем забыла о них.
— Извините. Пиво? — предложила я.
— Ты знакома с Лесли Кенсингтон, — воскликнула Мойра, подпрыгивая. — И она предложила тебе работу, когда будет баллотироваться на пост мэра Нью-Йорка. Ларк, это потрясающе!
— О, спасибо, — сказала я с полуулыбкой.
— Какое предложение! — прогудел Сэм, обнимая меня за плечи, когда Мойра направила нас в бар.
Пока Мойра отправилась за первой порцией пива, мы с Сэмом заняли последний свободный столик.
Молчание растянулось, и я, наконец, слишком встревожилась и нарушила его.
— Я не собираюсь работать на Лесли.
Сэм нахмурил брови.
— Почему? Похоже, это отличная возможность.
— Ну, может, ты примешь ее предложение, — предложила я.
Он рассмеялся.
— Не думаю, что это сработает, Ларк. И вообще, я собираюсь поступать в юридический университет.
У меня уже был диплом юриста. Я получила его, еще не начав работать в компании. Мои родители настаивали на этом. Точно так же, как они поступали всегда. В один прекрасный день, мне придется отдавать свои долги.
Я посмотрела на руки.
— Ну, вообще-то я договорилась с родителями.
— О чем?
— Что я проработаю здесь год в предвыборной кампании, а потом вернусь домой и займусь семейным бизнесом.
— Да? И ты хочешь этим заниматься?
— Да, — сказала я совсем неубедительно, а затем с большим удовольствием продолжила: — Да. Конечно. Я всю жизнь готовилась к тому, чтобы управлять семейным бизнесом. Знаешь, мне хотелось просто сейчас еще раз ухватиться за свою юность. Как только я начну там работать, не смогу остановиться.
Он положил свою руку на мою.
— Ты же знаешь, что здесь только я и ты, верно? Ты можешь сказать мне правду, что ты на самом деле хочешь.
Я опустила глаза и выдохнула.
— Не знаю, Сэм. Мне долго казалось, что я хочу управлять семейной компанией. Но сейчас я здесь. Но семейный бизнес. Меня воспитывали специально, чтобы я смогла им управлять. Мои родители не становятся моложе. Я не хочу, чтобы совет директоров принял решение уйти в отставку. Мне кажется это важным.
Он кивнул.
— Ладно. Если ты так говоришь.
— Может, ты подашь заявление в Нью-Йоркский университет или в Колумбийский? — взволнованно предложила я. — Тогда мы оба могли бы жить в Нью-Йорке.
— Возможно, — тихо ответил он.
В этот момент Мойра поставила перед нами три бутылки пива.
— Вот! Давайте выпьем.
И мы это сделали. А разговор так же легко сошел на нет, как и возник.
IV. ОСЕНЬ
1
Всеобщие выборы были сродни пожару, словно кто-то поджег фитиль.
Минуту назад ничего не происходило. А в следующее мгновение весь мир был охвачен огнем.
До дня выборов оставалось всего несколько недель, и мы бегали так, словно за нами мчался огонь. Словно вопрос касался жизни и смерти. Нам увеличили рабочие часы. Уровень стресса зашкаливал. У меня едва хватало времени увидеться с Сэмом вне работы. И когда мы встречались, то походили на зомби.
Мы все взяли себе помощников, чтобы облегчить бремя, возложенное на наши плечи, но все равно этого было мало. Моя помощница оказалась немного с приветом. Она украла чью-то кошку со двора во время предвыборной кампании, а потом наврала, что заболела, отправившись веселиться с друзьями. Понятно, что она не подходила для этой должности. Итак, я пребывала в отчаянии, пытаясь найти новую помощницу.