Включив обучающие видео о строении дермы человека, достала все для шарлотки. Не так уж и сложно, но я была уверена в том, что она получится волшебно особенной.
Стоит отметить, что у меня получалось готовить с душой, как говорил мой папа. А как иначе? Аромат теста мягко защекотал нос, запах корицы плавно распространился по всему дому, и я незаметно улыбнулась всему что делала.
Поставила внушительного размера пирог в духовку и села читать атласы.
Зачитавшись материалами, даже не заметила, как быстро прошло время. Звон духовки резко вонзился в мое сознание.
Неожиданно пришло сообщение от Вити:
«Тут беда, я в Джи».
Резко сорвалась с места и наспех одевшись, вылетела на улицу. Какая беда? Что случилось? Волнение сказывалось на внимательности. Ждать такси не было времени и с трясущимися руками в наспех надетом пальто резко выехала в сторону клуба, даже не дождавшись закрытия ворот.
Меня бросало то в жар, то в холод, я уже не думала о дневном происшествии, и все мысли сосредоточились на том, что же могло случиться. Зная нрав Вити, возникли идеи о возможной необходимости звонить дяде Роме, который вечно вытягивал нас.
Сердце вылетало из груди, я ведь совсем ничего не знала, а дозвониться ни до кого не могла. Снова и снова набирая номер друзей на приборке и ставя режим автодозвона, в ответ слышала лишь противный ответ робота «Абонент вне зоны действия сети». Ударила рукой по рулю.
Срезала путь по дворам и спустя десять минут резко тормознула у дверей клуба.
Внутри неоновые огни больно били по не привыкшим к такому перепаду цветов глазам, пришлось зажмуриться на пару мгновений.
Со всех сторон жуткая толкотня, одному Богу известно, чем были накачаны эти парочки: так уж откровенно танцевать можно было только под чем-то очень сильным.
В попытках разглядеть знакомые лица, снова и снова крутила головой в разные стороны, но кроме незнакомых лиц и жадных рук, пытавшихся меня затянуть в этот круговорот похоти, не видела ничего.
И когда я почти потеряла способность ясно мыслить, увидела Мишу и Сашу, стоявших у барной стойки и потягивающих свои напитки. С трудом пробралась к ним сквозь толпу и крикнула оглушающе громко, аж в горле запершило.
— Где Витя, что случилось? Почему до вас не дозвониться?!
— Ой, Нютка, ты пришла. Сказала ведь, что не можешь…Витя тут где-то был с Катей на танцполе. А что случилось? — слишком уж радостно ответил Саша.
Я могла бы сказать, что он в доску пьян, вот только ясный взгляд говорил об обратном.
— В смысле? Мне пришло сообщение, что тут что-то случилось. Я сорвалась и прилетела сюда.
— Когда мы видели его в последний раз ему было очень хорошо, — смеясь ответил Миша. И кивнул в сторону бара.
Резко развернувшись, пошла в сторону выхода. Мне не хотелось даже думать об этом поступке, ведь это было самое эгоистичное из всего, что он совершил за последнее время.
В последний момент на автомате глаз зацепился за копну белых волос и ультракороткое кричаще-красное платье Кати.
Мужские руки обвили ее за талию и утянули в сторону уборных. И что-то в этих сильных руках мне казалось до боли знакомым. Неосознанно какая-то неведомая сила потянула меня в сторону парочки, а дойдя, я мечтала о слепоте и глухоте.
Витя с жадным стоном впивался в ее губы, и подняв за бедра, толкнул Катю к стене. Она рьяно тянулась к нему в попытке забраться в штаны.
Все это было настолько грязно и противно, что у меня от боли и разочарования разрывалось сердце. Как будто самый острый кинжал воткнули и прокрутили несколько раз, а для достоверности еще и подергали.
— Видно, что беда значительная, Вить. Целительная Катя пока не спасла ситуацию? — я не плакала, не плакала. Ни единого шанса увидеть мою боль им не дала.
Витя спустил Катю с себя и непонимающе посмотрел на меня. Стеклянный взгляд и полная дезориентация — это то, что удалось мне заметить даже в кромешной темноте возле уборных.
Яркий отблеск неона коснулся его лица, и я мне все стало ясно: зрачки не реагировали, он снова ввязался в отравляющее душу и тело темное занятия, от которого мы с таким трудом пытались его спасти.
— Что ты здесь делаешь? Котик, это не то, о чем ты подумала, — нервно заламывая руки, он, конечно, пытался подойти ко мне. Нет уж. Резко вскинула ладонь в предостерегающем жесте и злобно ответила:
— Если ты ко мне хоть пальцем прикоснешься, я закричу, — голос срывался из-за непролитых слез, резь в глазах становилась невыносимой. Надо было уходить немедленно.