— Вам нельзя. Лучше воду или кофе.
— Лина, не мешайся! — грубые интонации обижали хрупкую душу девушки, но она даже не пошевельнулась с места. Встала, как вкопанная, и вытянула руки в разные стороны, преграждая любые попытки достать алкоголь.
— Роман Сергеевич, вы безответственно относитесь к своему здоровью. А вам надо беречься. У вас маленькая дочь растёт, — рьяно пыталась достучаться девушка до него, не желая уступать под взглядом его темных глаз.
— Ты здесь, чтобы читать морали? Так я и без них хорошо живу, — видимо мужчину тревожила рана, отчего он был ужасно злым. Но на самом деле ему не хотелось, чтобы Лина видела его таким уязвимым, поэтому он хотел заглушить эти тревожащие чувства алкоголем, а заодно грубостью прогнать девушку. С каждым днём он всё сильнее привязывался к этой хрупкой девчонке, она становилась его одержимостью, и это пугало расчётливого и сильного мужчину.
— Смотрю на грубости у вас силы есть, — ехидно заметила Ангелина и уперлась спиной в шкаф, не подпуская Чернышевского, который уже был готов рвать и метать.
— Ангелина! — прорычал мужчина.
— Роман Сергеевич, я сказала, нет. Есть таблетка обезболивающего, это лучше, чем алкоголь.
Девушка взяла мужчину за здоровую руку, как ни странно он позволил увести себя в противоположную сторону от спиртных напитков. Ангелина дала ему таблетку, которую Роман послушно выпил.
— Я пойду сварю вам кофе, а вы пообещайте не подходить к алкоголю, — как с маленьким разговаривала с ним Ангелина.
— Лина, мы в детском саду? Что за детские обещания ты с меня требуешь. Себе тоже кофе сделай, — усмехнулся мужчина, усаживаясь обратно на постель.
— Хорошо, поверю вам, — она показалась ему забавной, такая юная и чистая, разве может она находиться в его жизни, может отпустить её и дело с концом.
Уже через десять минут в комнату вошла Ангелина с двумя чашками горячего напитка. Девушка аккуратно поставила кофе на прикроватный столик и уселась рядом с мужчиной.
— Кто убрал вчера кровь с пола? — серьёзный и деловой вопрос. Он спрашивал так, будто всю жизнь и задает только этот вопрос. Его на самом деле это тревожило. Роман не хотел слышать, что это сделала Лина, потому что это слишком мерзко и ужасно противно.
— Я, — честно призналась Ангелина, чем сильно удивила и одновременно немного расстроила Чернышевского. После того, как она оставила Романа с Андреем, сама принялась убирать кровь, чтобы не было лишних вопросов и взглядов, понимая, что мужчине сейчас будет не до разъяснений перед работниками.
— Лина, ты просто нечто. Неужели ты не понимаешь насколько это всё грязно и до какой степени я ужасный человек? — последние попытки оттолкнуть её от себя.
— Роман Сергеевич, — девушка развернулась лицом к мужчине и настороженно посмотрела ему в глаза. — Вы ведь врёте, специально хотите выглядеть в моих глазах монстром. Я знаю, что у вас есть чувства, а значит не всё потеряно. Просто бросьте то, чем занимаетесь.
— Не всё так просто, — Роман отпил горячий напиток и блаженно прикрыл глаза. Всё таки она не хочет от него уходить, всё также продолжает верить в то, что он хороший. Роман не понимал, в какой момент он вдруг так привязался к девчонке, что был готов чуть ли не всё ей открыть и рассказать. — Чем дольше я в системе, тем сложнее выбраться.
— Что за система такая? Вы кого-то обманываете? Торгуете наркотиками или телами? — опасаясь услышать подтверждение, спросила девушка.
— Нет. Я не могу тебе рассказать. Меньше знаешь, крепче спишь, — Роман ещё и боялся, что если Ангелина узнает чем он занимается, то возненавидит его до конца жизни.
— А вы только криминалом зарабатываете или ещё чем — то?
— Я не зарабатываю на этом. У меня своя сеть магазинов, пять из них детские. Я всё надеюсь, что Диана поправится и я смогу показать ей насколько счастливым может быть детство — голос мужчины заметно погрустнел, что Ангелине самой хотелось заплакать.
— Она поправится, вот увидите. Первые шаги уже есть, — девушка положила свою руку на здоровое плечо мужчины.
— Надеюсь. Лина, могу я тебя попросить? — заглядывая в серые омуты, спросил Роман.
— Да конечно.
— Останешься сегодня спать у меня? — вопрос, заставивший Ангелину сильно покраснеть. Девушка опустила свой взгляд и кротко кивнула.