Этого было бы достаточно, чтобы понять даже самому несведущему зрителю — бой окончен, едва только начавшись. Я ушел пируэтом под бьющую руку Ранольда. Сложный маневр, но он должен дать знак — не все так просто, как ему хотелось бы. Конечной целью было выйти ему за спину, но он, благодаря своему проворству, сумел избежать атаки сзади, разорвав дистанцию, а заодно поворачиваясь ко мне лицом. То, что произошло, вызвало одобрительный гул, и предназначался он обоим. Со следующим действием Ранольд не затянул. Совершив длинный выпад, он припал на колено, на этот раз выбрав мишенью мой живот. «Аннета его действия наверняка бы не одобрила», — парируя встречным ударом невольно усмехнулся я, поскольку выбрал он самый низ. Было понятно, что именно он затевал. Показавшееся на миг между ногами острие сабли за моей спиной сказало бы о том, что лишь волей владельца оно не возникло ладонью выше, проложив себе путь через плоть. Атакуя затем поочередно, мы какое-то время высекали клинками искры, давая зрителям то зрелище, ради которого они и собрались. Ор и свист был слышен отовсюду, в том числе и с мачт. Господа офицеры выражали свое восхищение более сдержано — аплодисментами. Ими, теперь уже общими, все и закончилось, когда, показав друг другу между делом пару уловок, мы разорвали дистанцию, и отвесили в знак уважения сопернику полупоклон.
— А вы действительно хорош, сарр Клименсе! — на мой взгляд, восторга Кодену можно смело поубавить не меньше, чем наполовину. — Для Ранольда обычное дело, когда оппонентов у него несколько. Мне и в голову не приходило, что можно выстоять против него в одиночку. И уж тем более, чтобы вот так!.. — Коден неожиданно подмигнул, давая понять: ему удалось увидеть намного больше, чем любому из тех неискушенных зрителей, коих присутствовало большинство. Например, то, что в полную силу я так и не включился, хотя мог бы значительно прибавить в скорости.
Глава 5
Глава пятая
— Дорогая, водевиль тебе не глянулся?
Мы с Аннетой сидели за столиком моего любимого заведения. Далеко не самое респектабельное в городе, но именно отсюда открывался великолепный вид на ночной Клаундстон, и лучшего не найти. К игристому вину претензий не возникло, копченый сыр оказался бесподобен, а местные фрукты настолько хороши, что можно лакомиться одним их ароматом. С погодой повезло тоже и потому крупные звезды южного неба усыпали весь небосклон. Есть в них что-то невообразимо притягательное и, если долго в них всматриваться, начинает казаться — еще немного, и тебе откроется главная тайна Вселенной. Что может сравниться со звездами? Разве что глаза любимой женщины, когда она задумывается перед тем, как ответить на мой вопрос. Или, когда о чем-то спрашивает. Или просто молчит. Я блаженствовал, старательно пытаясь гнать от себя мысли о бесконечных проблемах, которые обрушатся завтра с утра.
— Было весело, — наконец, сказала Аннета. — Особенно когда на сцене появлялась Люсия. Мне кажется, эта актриса недооценена, у нее огромный талант, и она непременно должна быть примой, а не подвизаться на вторых ролях.
— Предлагаешь мне навести в театре порядок?
— Нет, я о том, что судьба бывает несправедлива даже к таким красавицам.
— Ты несравненно лучше.
И я не льстил.
— Возможно. Даниэль, мы теперь редко видимся.
Она была права. Мои постоянные разъезды в последнее время стали обыденностью, как бы не хотелось их сократить. Назавтра нам предстояла очередная разлука, и оставалось только надеяться — она будет короткой.
— Когда-нибудь все закончится.
— Закончится, — эхом ответила Аннета. — Даниэль, но ведь может такое случиться, что войны не произойдет?
— Одна надежда, что его величество Аугуст насмерть свалится с лошади, иначе его не остановить.
— Почему ты так думаешь?
— Тому есть причины.
Чем больше я узнавал об этом человеке, тем меньше оставалось сомнений в его психологии: он — игрок. Аугуст затевает войну с прогнившей, но все еще могучей Ландаргией не потому, что желает остаться в истории великим завоевателем, или сделать империей некогда захудалый Нимберланг, дело в другом.
Я находил себе удовольствие в дуэлях совсем не по той причине, чтобы доказать всем: Даниэль сарр Клименсе — лучший. Нет. Ничто так не горячит кровь, как осознание — малейшая промашка закончится смертью. Или даже не ошибка, но случай, неудачное стечение обстоятельств, а они всегда выше нас, и их невозможно предугадать. Вот и Аугуст. С Нимберлангом соседствуют страны, которые уступают ему во всем. Казалось бы, легкая добыча, но они до сих пор суверенны в связи с тем, что представляют для него мизерную цель, а ему подавай крупные. Такие как вынужденные капитулировать Айвистания или Конбригор. Они тоже не лишились суверенитета, разве что теперь их экономика работала на Нимберланг. Казалось бы, у Аугуста была возможность значительно увеличить армию, но ничего подобного не произошло. Почему? Наверное, по той причине, что на шахматной доске ограниченное количество фигур, и будь любезен пользоваться только ими.