Мир, наверное, перевернулся, или она сошла с ума, но сейчас это было неважно. Пока он целовал ее, открывая ей новые глубины и ощущения, которые она до сего момента никогда не испытывала, Шарлотта прижалась к нему и вернула поцелуй, с ужасом осознав, что все семь лет, что носила в груди сердце, оно никогда не переставало биться ради него. Боже правый, и она сегодня решила забыть его? Какая насмешка! Она никогда не будет способна забыть его. Тем более теперь, когда узнала вкус его поцелуя, и тепло его объятий. Пусть он был не в сознании и вряд ли отдавал себя отчета в том, что делает. Навряд ли он даже вспомнить об этом, когда проснется завтра утром, но… Но это останется с ней навсегда, и никто этого не отнимет у нее.
Так долго она мечтала хоть бы о маленькой возможности, чтобы он подошел к ней и просто взял ее за руку. Она даже не мечтала, что он обратит на нее подобное внимание, не мечтала, что когда-нибудь будет сидеть вот так рядом с ним. Это было не только ошеломительно. Ей вдруг стало ужасно больно от того, что и это обман, украденное мгновение, которое навсегда останется в прошлом. У нее запершило в горле, Шарлота с трудом поборола слезы, но у нее не было сил отпустить его. Не было сил бороться с чувствами, которые вызывали в ней откровенные, жадные ласки его губ, когда он поглощал, изучал, терзал и добрался до каждого затаенного уголка ее рта, которым коснулся языком, заставляя ее дрожать так, будто ее била лихорадка.
Тело покалывало и ослабело. Шарлотта слепо льнула к нему, вдыхала терпкий аромат сандала, горячей кожи и солоноватой запах крови, но даже тогда не могла заставить себя оторваться от него, повторяя движения его губ и лаская его сама так, что пьянящее чувство едва не ударило ей в голову.
Ее охватил мучительный страх и боль сожаления о том, что это не может длиться вечно.
И ведь верно, она уже задыхалась, пока он едва не зацеловал ее до одури.
Осторожно выпустив ее губы, Уильям вздохнул и снова посмотрел на нее.
— Зачем ты это сделал? — с тем же ужасом спросила Шарлотта, чувствуя, как от боли переворачивается сердце.
— За тем же, зачем не выпил лекарство.
— И зачем же?
Уильям едва заметно погладил ее по щеке, не представляя, что делает с ней.
— Чтобы не забыть этого. Чтобы сделать это. Я должен был это сделать … — Он заглянул ей в глаза. — Это был самый очаровательный поцелуй в моей жизни.
Шарлотта с трудом сдерживала подкатившие к глазам слёзы.
— Уильям, — прошептала она, не в состоянии проглотить острый комок в горле, ведь он… Завтра он уже не будет помнить этого. Он даже не вспомнит поцелуй из тысячи других для себя, но единственный для нее, который перевернул ее жизнь.
Он вздохнул и отстранил от нее руку.
— Я должен вернуться к себе домой. Не могу же я остаться здесь навсегда.
Господи, даже в таком состоянии он подумал об этом! Шарлотта уже боялась за сохранность своего сердца. Как она отошлёт его в таком состоянии домой? Как отпустит после того, что было?
Дверь гостиной распахнулась, и вошел хмурый Хопкинс с подносом, на котором стоял графин с водой и чистый, граненый стакан.
Шарлотта с трудом заставила себя отстраниться от Уильяма и встать. Колени ее дрожали, но она устояла на ногах.
— Хопкинс…
— Мисс Шарлотта, Адамс вернулся.
Она взяла графин, наполнила стакан водой и повернулась к Уильяму, который вновь стал дрожать. Он был слаб, ранен, о нем нужно было позаботиться. И всё же она не могла оставить его здесь.
Подойдя, она снова присела рядом с ним.
— Вот, возьмите.
Он с какой-то пугающей признательностью взял у нее стакан, кивнул и выпил всю воду. А потом поразил всех, когда резко встал на ногах. И едва не упал, когда вероятно закружилась голова. Шарлотта мгновенно встала и придержала его за локоть здоровой руки.
— Осторожно!
Он вздохнул, бледнея на глазах.
— Всё хорошо!
Ничего не было хорошо. Шарлотта забрала у него пустой стакан и передала Хопкинсу.
— У вас дома есть слуги, которые смогут позаботиться о вас?
Уильям покачал головой.
— Да.
Какой несносный человек. Врет и даже не краснеет!
С тревожным сердцем она посмотрела на Хопкинса.
— Помогите мне отвести его к карете.
Хопкинс с готовностью кивнул, избавился от подноса и подхватил Уильяма с одной стороны, пока то же самое пыталась сделать Шарлотта с другой стороны, но ей пришлось отойти, чтобы не растревожить его рану.