Глава 8
Когда после долгих ожиданий его впустили, а затем проводили в большой кабинет, заставленный высокими полками с книгами, Уильям двинулся прямо к тому углу, где стояли буфет с напитками.
— У тебя есть что-нибудь крепкое?
Роберт, граф Колфрид, высокий крепкий мужчина со светлыми волосами и почти такими же, как у его жены голубыми глазами, некогда служивший тайным агентом британской разведки, а ныне являющимся мужем Лидии, внимательно следил за напряженным шурином, который уже добрался до желаемой цели.
— Бренди, — предложил он, поправляя закатанные лацканы рубашки.
— Сойдет, — раздраженно кивнул Уильям, схватив графин.
— Ты можешь угощаться, я не возражаю, — насмешливо протянул Роберт, скрывая лукавую улыбку на твердом, сосредоточенном лице.
Еще бы возражал, гневно подумал Уильям, наполняя бокал, и быстро осушил все до последней капли. А потом застыл, привалился к буфету и закрыл глаза, чтобы дышать.
Господи, он наверное сошел с ума! Другого объяснения просто быть не могло.
— Могу узнать, в чем дело?
Никто не поверит в то, что он намеревался сделать. Уильям едва сам верил в то, на что собирался идти, но… Он уже твердо решил, что не отступится. Позволяя бренди бродить по ослабевшему телу, Уильям вдруг ощутил то неуловимое тепло, которое накатило на него в то самое мгновение, когда губы Шарлотты прижались к нему.
Боже, это действительно было невероятно! Так невероятно, что у него даже сейчас дрожали колени, и он… не мог думать ни о чем, кроме как вернуться и снова сжать ее в своих объятиях.
Уильям не понимал себя. Черт побери, у него ведь было столько женщин, что он перестал считать, а сейчас… ведет себя как неоперившийся юнец. Как будто никогда еще не целовал женщину. Не знал, что это такое.
Но черт побери, такое! Он никогда не знал вкуса подобного поцелуя: нежного и пламенного, осторожного и в то же самое время всепоглощающего. Такого страстного, что его затянуло в это с головой. Он не мог думать ни о чем, не мог желать ничего другого. Уильям действительно испытывал желание вернуться и снова обнять Шарлотту, только на этот раз он бы долго не выпускал ее из своих объятиях.
Боже…
— Кажется, сегодня я обручился.
Опустив руки, Роберт застыл и даже рот разинул от изумления.
— Что? Но… с кем?
Уильям рассеянно провел рукой по волосам, удерживая в другой руке пустой бокал, и медленно обернулся.
— Только никому ни слово! Я еще сам… Она еще не дала своё согласия.
Роберт еще шире разинул рот, от чего Уильям испытал желание стукнуть его по голове.
— И ты ждешь, что она согласится? Ты хочешь жениться на… на ком?
— На Шарлотте Уинслоу.
На этот раз Роберт улыбнулся и хлопнул себя по груди.
— Господи, подруга моей Лидии? — Он расхохотался. — Это будет сенсацией года, ты в курсе?
Опустив голову и сжав руки в кулаки, Уильям встал в бойцовскую позу и прорычал, едва ли не изрыгая огонь.
— Если ты скажешь еще хоть слово или рассмеешься, или просто улыбнешься, я размажу твое лицо по стене! И наплевать, что ты муж моей сестры и отец моих племянников!
Роберт мгновенно стал серьезным, поняв, что шурину не до шуток.
— Я уже понял, что дело деликатное и… очень непростое.
Иногда он мог использовать задатки дипломата, под которым скрывался опытный агент короны.
— Очень непростое, — повторил Уильям, не в состоянии успокоиться. Он снова повернулся к графинам, плеснул себе порцию бренди и выпил. И обессиленно привалился к узкому буфету, закрыв глаза. — Господи!
Роберт откашлялся.
— Могу узнать, почему ты остановил свой выбор на ней?
Потому что у нее были самые пленительные, самые колдовские губы на свете. Потому что она приворожила его. Может она ведьма? Уильям усмехнулся. Маловероятно, ведь в таком случае она бы излечила его там на тротуаре гораздо быстрее, а не забрала бы к себе домой.
Но черт возьми, у нее действительно оказались такие сладкие губы, что он мог бы целовать их вечно.
Тяжело дыша, Уильям покачал головой, словно не верил в то, что скажет. В то, что произошло.
— Потому что тридцать минут назад я поцеловал ее в ее собственной гостиной, и нас застукал ее младший брат.
Слова повисли в кабинете тяжелым туманом. Уильям знал, что Роберт потрясён. Он сам был потрясён тем, что наделал, и уже не пытался объяснить мотивы, которые толкнули его на это безумство. Ему нужно было разрешить ту ситуацию, в которой он оказался. Они с Шарлоттой.
Не получив ответ, Уильям избавился от бокала и медленно обернулся. Он не совсем понимал, чего ожидал увидеть, когда посмотрел на Роберта. Изумление или сожаление? Но лицо Роберта выражал… ужас. Ужас по тому, как низко пал развратный шурин, теперь переключившись на невинных девиц, пусть и старых дев… Уильям поперхнулся. Старых дев? Шарлотта была старой? Упаси Господь кого-то назвать ее так при нем!