- Это и было твое наказание? - сморозила глупость Нина, сбив его с романтической волны.
Но она так ласково перебирала тонкими пальчиками его волосы, что мурашки бегали по его спине и затылку, и сердиться на эту женщину было совершенно невозможно.
- Нет, конечно, нет, - ответил ей Антон мягко, но потом добавил шутливым тоном: - Вообще-то, я хотел тебя отшлепать, но... то, что между нами произошло, перечеркнуло все мои намерения, и не только. Возможно, я уже никогда не буду прежним...
Нина непонимающе приподняла брови.
- Я очень сильно хотел тебя, - стал объяснять Антон, но мысли его разбегались, а язык плохо слушался, да еще дыхание сбивалось. - Но я и представить не мог, что... это будет... так... Знаешь, я теперь тоже не уверен, что ты человек...
- А кто же? - удивилась Нина.
- Ну, не знаю, эльф, там, или русалка...
Нина звонко и мелодично рассмеялась. Антон обнял ее еще чуть крепче и поцеловал в щеку.
- Только не вздумай от меня улетать! - строго сказал он. - Я и так давно не могу без тебя обходиться, а теперь это станет мне вдвойне труднее.
Нина улыбнулась, но потом ее лицо посерьезнело:
- Ты и правда хочешь, чтобы я отпрашивалась у тебя на любую встречу?
- Только на встречу наедине с мужчиной в возрасте от 18 до 50 лет.
- Но ведь я... прощалась с ним!
- Поэтому я не сержусь, - кивнул Антон.
- А ты действительно собирался отшлепать меня?
- Я не знаю, у меня слегка помутился разум, когда я увидел тебя в нижнем белье... но возможно...
- Ты ведь обещал, что у нас не будет никаких садо-мазо-игр!
- Нет-нет-нет, я точно помню, что не говорил "никаких"!
- Обманщик... - покачала головой Нина.
- Какие громкие слова! Чего ты боишься? Боли? Это не главное в такого рода играх. Можно в них играть совсем без боли.
- А что в них главное?
- Власть. Повелевание очень возбуждает меня. А тебя - повиновение.
- С чего ты взял?
- С того, что сейчас произошло.
Нина покраснела.
- Я люблю тебя, - сказал ей Антон. - А ты меня любишь?
Нина пришла в смятение от этого вопроса. Она покусывала губу, поднимала и отводила взгляд, пыталась что-то сказать, но не могла.
Антон усмехнулся:
- Не трудись, я знаю, что нет, и принимаю это спокойно. Тебе нужно больше времени.
- Тогда зачем ты спросил?
- Потому что мне нравится смущать тебя и ставить в тупик.
- Я для тебя игрушка...
- Любимая игрушка. Живая. Жизненно необходимая. Игрушка, о которой я думаю целыми днями. Игрушка-смысл жизни, - после каждого из этих утверждений он целовал ее в какую-нибудь часть лица или руки, а в конце завладел ее губами.
- Поедем в ресторан? - предложил он, услышав, как у Нины заурчало в животе.
- Нет, - покачала она головой, прислушиваясь к шуму дождя за окном. - Не хочу никуда...
- Какую кухню ты любишь? - спросил Антон, наконец выпустив ее из объятий и взяв с тумбочки айпад.
- Любую, - пожала плечами Нина, слезла с кровати и натянула на себя первую попавшуюся майку. - А что, там у тебя все есть?
Она с интересом заглянула в планшет, положив голову Антону на плечо. Какое-то время Нина загоралась желанием попробовать то одно, то другое экзотическое блюдо, но узнав состав, передумывала. В конце концов, Антон заказал ей греческий салат и стейк из семги с рисом, а себе - лапшу удон с говядиной. Все привезли горячее всего через полчаса, а за это время Антон выбрал подходящее к случаю кино.
Они легли спать уже далеко за полночь и какое-то время еще лежали, разговаривая о том-о сем, а утром ему надо было попасть на совещание в офис и потом еще уладить несколько дел. Он очень рассчитывал, вернувшись домой, застать там Нину: уходя, он дал ей именно такие указания, но ее там не оказалось.
Глава 16. Серьезные намерения
Оставшись одна в квартире Антона, Нина перемерила все оставшиеся вещи и разложила их на 2 кучки: "подошло" и "не подошло", убрала обе в шкаф. Потом она приготовила вегетарианский плов из риса с чечевицей, а как только села поесть, пришла горничная. Они познакомились, мило пообщались, но затем та принялась за уборку, а Нина заскучала и решила съездить домой. Она надела только свою одежду: ей было неловко во всех этих дорогущих шелково-обтягивающе-кружевных вещах, а еще она постоянно размышляла о том, как странно относится к ней Антон. Это был плохой признак: у них сейчас шел самый приятный и безоблачный период - самое начало - где оба влюбленных стараются показать себя с лучшей стороны. Антон же то обнимал, ласкал, целовал и говорил ей всякие нежности, то вдруг сердился на пустом месте, был нетерпелив, эгоистичен, требователен и даже груб. Он нравился ей вполне искренне: ее привлекала его сила, он умел быть трогательным и мягким, когда хотел, но эта его темная сторона пугала ее.