— Приказа тебя отпускать не было, — добавил Илья из-за спины Кирилла.
— Так, а он кто такой? — спросил я. — Ты назвал меня «дружище» просто так или…
— Или, — кивнул он. — Я надеюсь, что ты сможешь вспомнить все.
— Едва ли, — обреченно произнес я.
— Он даже игру слов не понял, — пожал плечами Кирилл. — Что ты от него хочешь?
— Да я хочу, чтобы он хоть что-то вспомнил. Ты был его другом, а я помогал ему в операциях Отдела, так что…
— Отдела?.. — оживился я. — А что, я был кем-то особенным?
— Ну что за… — отмахнулся от меня Илья. — Ничего он не помнит.
— А может, это все из-за того, что кое-кто напортачил с контактами, а?
— С какими еще контактами? Эй! — бросил я вслед уходящему Кириллу. — Да объясните мне наконец, что здесь происходит! Пожалуйста! Почему Королев этот такой злой? Что я должен знать?
— У меня запрет. Я не могу тебе ничего говорить, пока мы не проведем все необходимые измерения и исследования. Единственное, чем я тебе сейчас могу помочь, Денис, так это сказать, что все процедуры абсолютно безболезненные.
— Спасибо тебе огромное! — я снова задел обруч и выругался. — Может, тогда и эти штуки вы потом с меня снимете, когда поймете, что я не помню ровным счетом ничего?
— Да. Но только с разрешения полковника.
— И сказать, кто вы такие, тоже не можете?
— Нет. Мало ли, что там с тобой сделали.
— Там? Где — там?
— В Петербурге, чтоб тебя! — воскликнул Кирилл. — Потому что с тобой…
— Тише-тише! — окрикнул его Илья. — Не раньше положенного.
Так мне и не удалось узнать ничего. Но в этот раз меня не отключали — похоже, что и мои странные пробуждения и усыпления до этого момента были как-то связаны с деятельностью этих людей. И очень похоже, что надо мной ставили какие-то странные эксперименты. Жаль, что я не мог сбежать отсюда.
Но и сопротивляться тоже почему-то не хотелось — отчасти по той простой причине, что я был прикован к какой-то стойке и не мог даже пошевелиться. Это меня до жути раздражало.
Ведь я даже не сумел препятствовать людям, которые подключали какие-то электроды к голове. Но Кирилл оказался прав — вся процедура оказалась совершенно безболезненной.
— Базовая активность в норме, то есть физически память должна работать.
— Ребят, я же не компьютер, — добродушно ответил я. — Вы чего!
Похоже, что зла мне все-таки не желали. Но это не означало, что я теперь им верю на все сто процентов. Разве что могу прислушиваться к тому, о чем они говорят, быть чуть более сговорчивым и послушным, а так — как пойдет.
— Значит, еще надо проверять!
— Что, опять?
— Не опять, а снова! — добавил Кирилл.
Кроме этих двоих мной почти никто не занимался. Многие покинули лабораторию и больше не показывались. Но через стеклянные перегородки я успел рассмотреть большое, размером с самолетный ангар, как минимум, помещение. Высоченные, метров под десять, потолки. Но никак не мог узнать этого места. Да что там говорить, если уж я и этих двоих до сих пор не вспомнил.
— Сейчас мы тебе будем показывать кое-какие образы, а ты будешь говорить ассоциации, ок?
— Да-да, — ответил я с готовностью, хотя почему-то был уверен, что психологические штучки до жути ненавижу.
Ко мне подкатили стол с широкоформатным монитором, наклонили, включили слайд-шоу.
— Так, первый пошел, — сказал Кирилл и махнул рукой на технику. — Что думаешь?
На слайде я увидел целую улицу разбитых автомобилей, несколько патрульных машин, разбросанные по дороге тела.
— Это что, то, что случилось в Питере? — спросил я, а Кирилл посмотрел на Илью, тот, в свою очередь, бросил взгляд на монитор и отрицательно покачал головой.
— Нет, совсем не то. Дальше.
На втором слайде был причал, толпы людей. Кто-то дрался. Одетый в светлый костюм, лихо выворачивал руку лежавшему не досках парню.
— Круто! — выдал я. — Смотрится эффектно, похоже на сцену из кино, но я до сих пор не понимаю, как это относится ко мне.
На третьей картинке дымящийся автомобиль явно доживал последние мгновения. Кадр был сделан с водительского места — человеку пришлось хорошенько напрячься, чтобы так вывернуться.
— А это очень похоже на какую-то компьютерную игру.
Потом пошли кадры петербургских улиц. Люди, снег, местами превратившийся в кашу. Знакомым не выглядело ничего и некоторые кадры я узнавал лишь потому, что в моей памяти в принципе сохранились виды города. Вроде бы как я бывал там в детстве. Или нет?
— Ну, чего? — устало спросил Кирилл. — Хоть что-то есть?