Дикости ситуации прибавлял еще и тот факт, что все изменилось за одно мгновение. Для кого-то это, быть может, затянулось на несколько дней, но, по сути, взрыв едва ли длился дольше нескольких секунд.
Странным осталось для меня то, что люди в убежище сохраняли какую-то человечность, но затем лишились ее. Ведь я же, в принципе, не умер, но от меня решили избавиться. А Володю, впавшего в кому после серьезного ранения, забрали с собой.
Хотя каждый и в нормальных условиях занят выживанием, так что зря я удивляюсь. А доведенные до отчаяния люди готовы на многое. Но сейчас мне очень хотелось добраться хоть до кого-нибудь, чтобы избавиться от ощущения одиночества, которое мне явно было чуждо.
— У тебя такое лицо…
— Какое? — огрызнулся я, но почти сразу же смягчился: — Какое?
— Отрешенное. Но я тебя понимаю, трупы разделывать не каждый решится, чтобы выбраться наверх.
— Между прочим, — встрял Кирилл, — у меня есть новости.
— А не перебивать тебя не учили? — полюбопытствовал я, чувствуя, что в городе, который уже сгнил, как труп в провале, я и сам начинаю превращаться в ворчливого придурка.
— Слушай, товарищ, — непривычно резко ответил спец. — А не пойти бы тебе куда подальше?
— Все-все, исправлюсь, — начал я, но Кирилл внезапно пропал. — Эй!
— На «эй» зовут… кхм, — усмехнулась девушка. — Сам знаешь, наверно.
— Погоди. Кирилл! — но на зов никто не ответил. — Черт!
Либо оборвалась связь, либо на базе творится непонятное. При любом раскладе мой наилучший вариант — двигаться вперед самостоятельно. Мозги отказывались соображать с широким охватом проблемы, сосредоточившись на желании найти место более безопасное, чем улицы.
Другой вопрос, как именно мы заявимся. И найдем ли вообще людей, которые, вероятнее всего, прячутся не хуже людоедов под землей.
— Ну, давай, помогай, — обратился я к Алене.
— А что, твой помощник в ухе не может ничего сделать? Странные вы, — она искоса посмотрела на меня. — Не очень понимаю, на самом деле, что происходит здесь.
— Тебе дословно обрисовать все говно, что творится в этом городе? — вспылил я. — Или взять и раскрыть военные секреты?
Минуту назад я пытался взять себя в руки, но сделать этого мне не удалось. Совсем — мое нынешнее состояние и близко не походило на нужный формат. Но нужный или привычный — этого я понять своим умом не мог и оттого отчаянно нуждался в подсказке от Кирилла.
Хотя понимал, что он ничего не сделает из-за указаний сверху. Он мне не показался парнем с характером, который поступится идеалами своего отдела или страны ради личных интересов.
— Объясни, ты всегда таким говном был или только по утрам становишься? — уперев руки в бока, спросила Алена. — Что с тобой случилось за прошлую ночь?
— Меня выкинули, думая, что я мертвый, — ответил я. — А еще в яме начала возвращаться память. И чтобы ее побыстрее вернуть, я рассчитывал на помощь, — постучав по уху, я продолжил. — Но ее нет. И отчасти я понимаю, почему.
— Как ни странно, я тоже. И, знаешь, до твоего появления таких проблем не было.
Я едва не сел в сугроб:
— Таких проблем? — выразительно спросил я, по второму кругу пытаясь взять себя в руки. Кажется, это как раз тот случай, когда спасать придется себя самому, чтобы не скатиться в сварливое безумие одиночества.
— Таких. Да, стрелялись. Да, убивали. Но никогда не было такого массового исхода.
— Ты еще скажи, что стрельба, что была на улицах, — я обернулся и почти наугад ткнул в сторону района, из которого мы вышли, — была чисто ради развлечения.
— Волков пугали. И, кстати, третий день их не видно, — едва ли не с гордостью добавила Алена.
— Потому что мы с напарников уложили их с десяток.
— Врешь! — воскликнула девушка, не успел я закрыть рот.
— Понимаешь, почему я его хочу спасти?
— Ты — самый странный ублюдок, которого я знаю, либо — последний лжец на земле, — Алена задумалась, не отводя от меня взгляд. — Я ведь даже не знаю, есть ли у тебя… — тут она чуть наклонилась, чтобы получше рассмотреть наушник у меня в ухе, — тот самый помощник или это просто шиза.
— Хм, — я дернул губами, — никогда не думал, что со стороны это будет выглядеть именно так. Учитывая, что Кирилл постоянно пропадает.
— Таинственный голос в голове. С именем. Как невидимый друг, — чуть насмешливо произнесла девушка.
— Можешь не верить, — пожав плечами, я осмотрелся.
Гребаный неизменный пейзаж: серость и серость. Даже снег показался в этот момент мне сероватым, нездоровым. Как когда, пытаясь изобразить радиоактивное излучение, меняют цвет картинки в кино. То же было и сейчас.