Министром экономики и зампредом правительства был назначен Яков Уринсон. Евгений Ясин стал министром без портфеля – за ним числилась идеология реформ, причем не краткосрочных, а долгосрочных. Разрабатывалась она в Комиссии по экономической реформе. Одну из ключевых ролей в их формулировании сыграл как раз Михаил Дмитриев. Ну и, наконец, еще один первый вице-премьер – Борис Немцов.
Казалось бы – не правительство, а мечта Гайдара…
Всегда сомневающийся Сергей Васильев оценил, правда, это решение (о двух первых замах Черномырдина) жестко: «Идея была совершенно дурацкой: ЧВС почувствовал себя обложенным со всех сторон и затаил обиду, так что его отношения с Чубайсом в новом кабинете министров… стали намного хуже, чем в 1995 году».
Тем не менее 20-процентный секвестр расходов состоялся, макроэкономические показатели улучшились. Гайдар же довольствовался ролью гуру, стоящего чуть в стороне, но созерцающего результаты своих трудов.
Однако правительство, почти одолевшее «красных директоров» и даже выжавшее дополнительные платежи в бюджет из Газпрома (и это при живом ЧВС!), внезапно подорвалось на борьбе с олигархами. Точнее, настоящей войне с ними. Войне, получившей название «информационная», или «банковская».
В июле 1997-го состоялся аукцион по продаже блокирующего пакета акций государственной телекоммуникационной компании «Связьинвест». Победителем стал консорциум, в котором участвовали и иностранные компании, во главе с ОНЭКСИМ-банком.
Как вспоминал Альфред Кох, занимавший в то время пост главы Госкомимущества, «ровно в 17:00 в присутствии представителей обеих сторон конверты были вскрыты, выявили победителя, который предложил 1 миллиард 875 миллионов долларов против 1 миллиарда 710 миллионов, заявленных проигравшим консорциумом… Эпоха “джентльменских соглашений” между олигархами-банкирами закончилась, настало время честной конкуренции».
Проигравшие, то есть предложившие меньше денег за пакет, сформировали уже другой консорциум – информационно-боевой, во главе с Владимиром Гусинским и Борисом Березовским. Они начали войну с «младореформаторами».
Аукцион еще раз выявил базовую проблему политэкономической системы страны. Спустя год после этих событий Гайдар говорил: «Этой проблемой неизбежно должна была стать проблема взаимоотношений собственности и власти, проблема обеспечения равенства правил игры, ликвидация того неоправданного положения, при котором власть и собственность слишком тесно переплетены… Результатом масштабной информационной войны стало новое ухудшение отношения к реформаторам и демократам, резкое снижение популярности и рейтинга Бориса Немцова, против которого была развязана кампания откровенной травли, и в конце концов невозможность продолжения работы правительства в том составе, в котором оно было сформировано в марте 1997 года. На все это наложился финансовый кризис в мире, кризис в Юго-Восточной Азии».
Гайдар, не являвшийся участником событий, откровенно досадует. Как раз тогда, когда начала снижаться инфляция (11 процентов по итогам 1997-го – беспрецедентный результат), начали расти объем кредитов в реальный сектор экономики, золотовалютные резервы, фондовый рынок, пошли иностранные инвестиции, снизились процентные ставки, в ряде отраслей наметился рост, – все сорвалось. И из-за чего?
Группа олигархов почувствовала себя обманутой, заподозрила сговор. И когда одного из них Егор напрямую спросил, не боятся ли они обрушить всю ситуацию в стране, – тот гордо отвечал: «честь дороже».
О том, как это происходило в реальности, довольно ярко рассказал в своей книге Борис Немцов:
«Война против нас заключалась в том, что телекиллер Сергей Доренко еженедельно в программе “Время” обливал нас грязью, рассказывая кошмарные небылицы. Например, ловил за 200 долларов проституток на Тверской, и они рассказывали в эфире общенационального канала, как развлекались в пансионате “Лужки” с Немцовым. Анонимные рассказы анонимных проституток с закрытыми лицами повторялись по ОРТ из недели в неделю.
Гусинский, правда, тему проституток посчитал неприличной. Для высмеивания и дискредитации меня он использовал кадры встречи в аэропорту Внуково Гейдара Алиева. Президент Азербайджана прилетел летом, в страшную жару, и я на официальном мероприятии оказался в легких белых штанах, что, конечно, является нарушением протокола. Позор, кошмар! Раз сто показали этот момент в программах телеканала НТВ.