Поскольку фактов коррупции или злоупотребления служебным положением наши враги обнаружить не могли, то ОРТ и НТВ били по определенным имиджевым точкам. Тактика – прямая и косвенная дискредитация, задача – свалить правительство. Березовский с Гусинским делали все, чтобы создать вокруг нас зону общественного отчуждения, чтобы в итоге мы либо ушли в отставку самостоятельно, либо, не выдержав, нас отстранил от должностей президент».
Да, действительно, это был трагический момент в истории страны – ради личных интересов совершенно конкретные люди, обладавшие огромным информационным ресурсом, обрушили правительство, очень сильно ударили по президенту, изменили, по сути дела, сам ход истории. И ради чего? Чтобы кому-то отомстить? Кого-то наказать?
Именно в 1997-м разразилось «книжное дело» – история выплаты значительных гонораров членам приватизационной команды (Чубайс, Бойко, Кох, Казаков, Мостовой, Д. Васильев) за якобы «ненаписанную» книгу о приватизации. При том что книга была написана, а свою рукопись на ту же тему отдельно готовил Кох.
В результате открыли уголовное дело против Альфреда Коха. Вот как он сам об этом вспоминал в книге «Ящик водки» (совместно с Игорем Свинаренко):
«Ты тогда подумал, наверно: “Служил отечеству, и что? Чем кончилось? Буду теперь жить для себя, зарабатывать деньги…” Да?
– Ну что-то в этом духе, да. За исключением двух элементов. Все-таки нашлись люди, которые не погнушались мне помочь, в самый разгар уголовки. Это меня радовало. А с другой стороны, меня сильно огорчал сам факт этой уголовки. Я-то знал, что она высосана из пальца, мне было противно даже разговаривать со следователями, потому что все из пустого в порожнее – год рождения, год смерти, чем занимались, опишите свою биографию. И каждый раз продлевали, продлевали…
Конечно, НТВ пыталось “держаться в рамках”, здесь преобладали темы “грабительской приватизации”, залоговых аукционов, но, конечно, не обошлось и без скандальной истории с “книжным делом”, как же без скандала вести кампанию…
Сергей Доренко для вящей убедительности взял стопочку белых листов и показал телезрителям – вот, смотрите, сколько стоит такая стопочка листов.
Удивительная это была фигура – Доренко. Он не раз публично признавался в своей страстной ненависти ко всем игрокам политической и бизнес-сцены 90-х, он был человеком абсолютно левых, анархических и коммунистических убеждений – и тем не менее активно работал на команду Березовского. И вовсе не потому, что там, на канале ОРТ, “мочить олигархов” или Чубайса с Гайдаром было эффективнее. Нет, просто Березовский платил большие деньги. Во главу угла Сергей ставил свой личный успех, свои личные дивиденды – и прямые, и социальные, в виде славы и рейтинга».
Книга о приватизации была уже к тому времени почти готова, сдана в издательство. Больше того, она была важна – многим было интересно узнать, как видят этот процесс Чубайс и его коллеги, как все происходило с их точки зрения, она была важна именно тогда – как попытка объяснить логику реформ в России. Но издали «Приватизацию по-российски» в «Вагриусе» почему-то гораздо позже, в 1999 году, – вместо того чтобы предъявить публике сразу, в том же 1997-м.
Против «младореформаторов» настроили и Черномырдина. Как рассказывал один из очевидцев событий, Березовский стал частым гостем в кабинете ЧВС в Белом доме, и «Степаныч просто расцветал, слушая речи Березы». Шла активная подготовка к тому, чтобы Борис Абрамович вошел в совет директоров Газпрома и, может быть, даже стал его председателем.
«Демократическое телевидение НТВ присоединилось к яростной травле, – пишет Борис Немцов, – профессионально маскируя истинные причины разоблачительного пафоса своего телеканала. Постепенно тактика олигархов начала приносить плоды. В августе 1997 года, через пару недель после знаменитого аукциона, меня вызвал к себе Ельцин. У президента было плохое настроение, и он раздраженно спросил: “Неужели вы не можете как-то все это делать без шума? Я устал вас защищать”. Я пытался объяснить: “Борис Николаевич, это война, в которой либо они победят, либо мы. В этой войне ваша позиция как президента имеет определяющее значение. Олигархи владеют государством. Один из них, кроме информационного ресурса, гигантского финансового ресурса и так далее, еще хотел захватить ‘Газпром’. Если мы готовы дать этим людям возможность управлять страной, давайте тогда совсем уничтожим федеральное правительство и не будем тратить деньги на имитацию его деятельности. Назначайте на министерские посты олигархов, и пусть они делают то, что считают нужным…” Я говорил убежденно, страстно. Ельцин все это время молчал и угрюмо на меня смотрел. В конце произнес примерно следующее: “Они – никто, я их знать не знаю. Вы – правительство”.